В один прекрасный сентябрьский день я почувствовала непривычное головокружение, и у меня возникла следующая мысль: «Наверное, так бывает, когда маленький человечек заканчивает свое путешествие и прилепляется к стенкам матки, чтобы девять месяцев питаться материнскими ресурсами организма».
Было еще рано делать такие выводы, но врожденное женское чутье меня не подвело. Муж очень раздражался, когда я пыталась хандрить «раньше времени» и говорил окружающим, что его жена «прикинулась беременной» и поэтому позволяет себе прогуливать службы, плохо себя вести и т. д.
Первый домашний тест на беременность, сделанный до положенного срока ничего не показал, но спустя недели две появились долгожданные две полоски на повторном тесте.
Наслышанная об ужасных токсикозах наших мам-прихожанок я ожидала всего самого худшего в первые три-четыре месяца беременности, а в остальное время приготовилась вкушать радостные чувства по поводу своего чревоношения. Но все получилось с точностью до наоборот…
В первые месяцы я могла пожаловаться лишь на легкую дурноту, постоянный насморк и редкие кровотечения из носа, что не мешало мне продолжать учебу в МГТУ и петь на клиросе. Единственное, что доставляло мне ощутимое неудобство во время пения — обильное слюноотделение.
В 22 недели на меня сразила дикая почечная боль в левом боку: я не могла ни сидеть, ни лежать; боль обострялась после принятия пищи. Моим единственным занятием была ходьба из одного конца комнаты в другой с вязанием в руках. И так почти круглые сутки больше недели…
Опять же помня об изуверах, царящих в отдельных женских консультациях, я до этого самого срока нигде не появлялась и не обследовалась.
В консультацию я сначала не обратилась, а решила воспользоваться мамиными связями в больнице при Управлении делами Президента и сделать все необходимые анализы и УЗИ «по знакомству». К сожалению, «знакомство» не избавило меня от «прочистки мозгов» на тему необходимости выявления пороков плода на ранних сроках, а мое заявление об отрицательном отношении к абортам в таких случаях было принято «знакомым» гинекологом словно бред ненормального человека…
Анализы оказались сравнительно хорошими, хотя мне было сказано, что у меня состояние «на грани молочницы», «низкий гемоглобин» (110), а в моче — «следы белка». УЗИ плода и почек не показало никаких отклонений, и мне посоветовали пить Но-шпу и делать гимнастику. На второе я была согласна, и через неделю мое состояние нормализовалось. Больше я к этому гинекологу не обращалась, быв, ко всему прочему, неприятно поражена ее финансовыми аппетитами. Тогда же мы узнали, что у нас будет мальчик. Не скажу, что я была обрадована полученным известием, но к моменту рождения я уже была морально готова и ожидала своего мальчишку с радостью.
Ближе к 30-ти неделям забарахлила правая почка, но и это испытание было успешно преодолено средствами гомеопатии.
8 января, на второй день Рождества Христова, «масик» наш заявил о своем существовании ощутимым пинком в живот. Так мы начали общаться. Я все продолжала петь, и сын будил меня каждое утро в 6:00 длительным иканием: «Мамаша, пора в храм собираться.»
Помня, что где-то на этом сроке выдается обменная карта, я начала собирать информацию о ЖК по месту моей прописки. Узнав положительные отзывы о ней и хорошего врача, я, не долго думая, решила записаться на прием к ней, думая, что по закону имею на это полное право. Не тут-то было… Я была с гневом отправлена к своему участковому врачу.
Моя врач оказалась довольно милой молодой «специалисткой», без особых сюсюканий и достаточно больно орудующей расширителем при осмотре. Узнав о моем гемоглобине месячной давности при моем болезненном тогда состоянии, даже не дождавшись результатов текущих анализов, она поставила диагноз «анемия». Что самое смешное, врач так и не узнала моего гемоглобина в оставшийся срок беременности, так как в ЖК сломался аппарат, определяющий его уровень. И значение «110» без зазрения совести было вписано ручкой другого цвета в результаты последующих анализов.
На сроке 32 недель я была направлена на УЗИ, при котором сын так извертелся, что дало повод заподозрить «что-то неладное» и промучить меня ПОЛЧАСА, чтобы «наузить» ожидаемый результат. Диагноз — «хроническая внутриутробная гипоксия, фетоплацентарная недостаточность первой степени».
Поскольку я отказалась от принятия соответствующих препаратов, специально для беседы со мной была вызвана заведующая ЖК, цинично обвинившая меня в желании смерти своему ребенку… При этом было сказано, что диагноз мой был поставлен на основании показателей, находящихся в нижних границах допустимой нормы!
Разузнав подробно о своем состоянии у заведующей одним из подмосковных роддомов, я стала больше проводить времени на воздухе и заставляла своего супруга ежедневно «выгуливать» меня после работы.
Конечно, на поздних сроках меня не миновали легкие отеки конечностей и головокружения, а предвестниковые схватки не позволяли мне ходить без бандажа.
Кстати о бандаже… Самый лучший бандаж — наш, «советский», из хлопка на шнуровке. Только в нем я чувствовала и себя, и ребенка защищенными, в то время как импортный «резиновый» бандаж, вызывал сильное чувство дискомфорта и опасения за ребенка, так как сильно давил на низ живота.
Одна из наших прихожанок, врач, как-то посмотрела на меня на сроке 35-36 недель и сказала: «А мальчик-то твой уже готовится…». На что я стала уверять, что по всем подсчетам мне еще месяц ходить. А она мне: «Нет-нет скоро-скоро жди…» И правда, сын не заставил себя долго ждать, избавив маму от еженедельного мотания из Отрадного на Савеловскую в ЖК и споров с мужем о наречении младенцу имени.
Я успела съездить на консультацию к руководительнице дипломного проекта, где она и заметила наконец мое «интересное» положение.
Уже ближе к концу беременности был один забавный случай. Супруг мой в порыве нежности захотел наградить будущего «наследника» звонким поцелуем — сын резко дернулся в сторону, осязательно для всех.
Данилова Маргарита
Враг рода человеческого, видно, знал раньше нас, что новый человек хочет явиться на свет, и сразу начал сеять мелкие раздоры в нашем семействе. Тут-то мой супруг и заметил: «Наверное, ты беременна! Что-то мы опять с тобой «цапаться» начали...»
Признаться честно, я не ожидала, что так скоро стану вынашивать еще одно дитя. Я еще кормила грудью Колю (ему было год и 3 месяца), как в один прекрасный день, когда я сидела за компьютером, меня снова будто кто-то ударил по голове, от чего она сильно закружилась. Мелькнула мысль: «Снова беременна? Врядли... Сколько раз уже подозревала, но ошибалась... Да и цикл нестабильный, ведь я кормлю еще (всего 3 очищения было после родов). А вдруг?...»
Как раз в это время мне предложили работу в ОРСН, работу за компьютером. Нужно было обезопасить себя от излучения ЭЛТ, и когда за день до предполагаемого утверждения моей кандидатуры стало абсолютно ясно, что моя беременность состоялась, мы влезли в долги и купили LCD-монитор.
Первые месяцы протекали как будто отлично от тех же месяцев первой беременности: с у тра я чувствовала себя достаточно удовлетворительно, но к вечеру поднималась такая тошнота, что хотелось только лежать и ничего не делать. Была очень большая нагрузка по работе (мне нужно было делать еще сайт для нашего храма, который как раз и отнимал почти все дневное время из-за огромного количества графики каталога продукции). Готовила еду с трудом и потом не могла на нее смотреть... К четвертому месяцу похудела на 1,5 килограмма.
Колю отлучила от груди к 3 месяцу своей беременности, считая невозможным обеспечить двоих детей необходимым питанием за счет ресурсов своего организма, поскольку при таком напряженном графике работы и токсикозе питалась отнюдь не сбалансированно.
Чтобы не получилось «прокола» с женской консультацией (как в прошлый раз), сдала у знакомых основные анализы, в том числе кровь из вены, чтобы успеть повторно сдать их в женской консультации до родов. УЗИ решила сделать как можно позже и только один раз. Вместе с моими анализами сдавали и Николкины: все, слава Богу, оказалось в норме, хотя участковый врач ставила диагноз инфекции мочевыводящих путей (хотя УЗИ ничего не обнаружило и анализы мы сдавали сразу после того, как переболели краснухой), а нефролог навыписывала антибиотиков и др. препаратов современной медицины, которые мы, по совету нашего семейного гомеопата, Коле давать не стали.
В первый раз мой будущий малышок зашевелился 21 декабря.
Где-то на сроке 21-22 недели я стала тревожно ожидать появления почечных болей, памятуя о проблемах прошлой беременности. Заранее перестала спать на спине, чтобы уменьшить давление матки на внутренние органы. Опасность же подстерегала с другой стороны...
В ночь после праздника Крещения моего первенца рвало, а последующие три дня был понос. Через два дня после того, как заболел Коля, я проснулась утром совершенно разбитой, подкатывала тошнота, я удивлялась: «Что это? Токсикоз в 5 месяцев? Вроде бы уже два месяца, как меня оставила эта «беременная хворь»...» Я крепилась день, вылеживаясь на софе, не в силах что-либо делать кроме того, как следить за сыном, и, когда вернулся муж, пожаловалась на свое недомогание. Вскоре меня стошнило. Видимо, мы с Колей подхватили какую-то желудочно-кишечную инфекцию, либо отравились чем-то (но это маловероятно, так как наш папа, самый «чуткий» в отношении некачественной пищи, проявил себя очень стойко :), хотя кушал то же, что и мы с Колей).
Я очень перепугалась, думая что «процесс» уже успел добраться до кишечника и мне с моим малышом грозит многодневное обезвоживание организма, поэтому приняла самые кардинальные меры: промыла желудок (выпила очень большое количество воды и вызвала рвоту), а также сделала очистительную клизму. Таким образом, этим днем для меня все и ограничилось. Ну, разве что два последующих дня пришлось посидеть на строгой диете: каши на воде.
На сроке 25 недель я решила сдаться своей участковой в ЖК, предварительно сделав у знакомых анализы крови и мочи и УЗИ почек и плода, а заодно и заставив мужа пройти флюорографию.
Результаты УЗИ почек меня не порадовали: правосторронний гидронефроз почек. Когда он появился, теперь уже никто не скажет. Возможно, он развился еще в первую беременность, когда УЗИ на 22-й недели еще не показало заболевание, а после этого срока я как-то не догадалась сделать повторное УЗИ почек, поскольку анализы были в норме... Так что потягивающие поли в пояснице мне отнюдь не «казались», хотя таких диких приступов боли как в первую беременность со мной не повторялось. УЗИст обмолвился о том, что скорее всего у меня родится мальчик.
И накануне посещения ЖК со мной случилось еще одно происшествие: у меня развалился зуб. До сих пор я не имела ни одной пломбы, а теперь пришлось даже удалять нерв, чтобы запломбировать зуб. Мне поставили на двое суток мышьяк, который должен был убить нерв, но до конца этого он не сделал: корчась от боли на стоматологическом кресле в районной поликлинике, когда мне вычищали каналы в зубе от остатков нерва, приходилось мысленно вопить, призывая на помощь Господа да священномученика Антипу Пергамского (считается, что он имеет особую благодать помогать при зубных болезнях), храм которого должен быть в скором времени передан нашему настоятелю.
В ЖК меня приняли достаточно спокойно, приняв все мои результаты обследования, хотя УЗИ почек я намеренно не предъявила, считая неуместным поднимать «много шума из ничего», поскольку анализы мочи у меня пока были в норме. Участковый врач очень аккуратно осмотрела шейку и взяла мазок, посомневалась в моем намерении регулярно посещать ЖК (я живу в Отрадном, а посещаю ЖК по месту прописки). Я поспешила заверить ее в обратном, так как намеренно стала ездить в эту ЖК, наслушавшись рассказов об отрадненской.
О всех своих «болячках» я доложила своему гомеопату, которая выписала мне соответствующий курс, учитывающий мой хронический тонзиллит, эрозию шейки матки, гидронефроз почки, нейродермит и прочие «страшилки».
Специалистов обычной поликлиники мне удалось пройти в течение недели, причем, терапевт не стала меня гонять по кардиограммам и эхограммам сердца, как имеющую порок сердца (пролапс метрального клапана первой степени), за что я ей премного благодарна.
Ставя печати на направления и выписку из амбулаторной карты, я забыла взять выписку и переживала, что мне опять придется высиживать на прием к терапевту. Однако выписка никуда не делась, и наш дедушка ее благополучно забрал, вручив мне с вот такой вот бумажкой:
| С тех пор меня муж зовет — «Больная Данилова». |  |
Следующее мое посещение ЖК состоялось через три недели: вручила выписку из амбулаторной карты и заключения специалистов. Сестра меня взвесила и каким-то образом умудрилась намерять мне вес в 69 кг 500 г (в прошлый раз было 66 кг 900 г), то есть прибавка за три недели составила 2 кг 600 г. Моя врач меня утешила, сказав, что это норма (600 г в неделю), провела наружный осмотр матки, прослушала сердечко и доложила мне, что малышик по-прежнему сидит попкой вниз. :( В тот же день сдала вторые глобальные анализы крови из вены, чтобы в следующее мое посещение заполучить обменную карту. Анализы мочи были в норме.
Побывав у родителей и проверившись на электронных весах, оказалось, что мой вес — 67 кг 500 г. (? погрешность на два кг, по-моему, слишком уж велика).
За две недели до следующего визита в ЖК перечитала массу топиков на тему «тазовое предлежание», «гимнастика при тазовом предлежании» и даже пыталась поделать кой-какие упражнения (но чтобы делать каждый день «березку» — на это меня не хватило, очень уж тяжело оказалось ее делать с пузом). В конце концов успокоилась на том, что 28 недель — не такой уж срок для тазового предлежания, чтобы бить тревогу. Тем не менеее, я стала вести более активный образ жизни, выбираться с ребенком в коляске на длительные дистанции, памятуя о том, что в тазовом предлежании обычно остаются дети, имеющие нарушения в вестибулярном аппарате, то есть я надеялась, что ребеночек от моей двигательной активности захочет занять правильное положение.
28 марта, в день рождения моего отца, повезли рожать в СПГМиМ Димину сестру, у которой на протяжении всей беременности ребеночек находился вниз головой и головка была, по мнению врачей, даже слишком низко, но, когда пришло время рожать, оказалось, что девочка идет попкой. Естественно, делали разрезы, но, слава Богу, дали родить самой. Врач постоянно находился рядом. Я пыталась прозвониться во второе акушерское отделение, надеясь застать там акушерку, которая принимала у меня роды, чтобы через нее узнать о состоянии рожающей сестры супруга, и к своей великой скорби узнала, что ее перевели в первое отделение (это значит, что я к ней не попаду в следующий раз, если у меня в обменке будет написано о моем нейродермите :( ).
Мне же пришлось заняться подготовкой приданного для новорожденного, так как об этом будущие родители почему-то не успели позаботиться. Поэтому 1 апреля, в следующий контрольный срок посещения ЖК, я пришла к своему врачу совершенно одуревшей от непрестанной «глажки-работы-присмотра за ребенком», наверняка не очень здорово выглядевшей, но на вопросы о том, как я себя чувствую, неизменно ответила: «Хорошо». И это было правдой, потому как даже боль в почках меня стала меньше беспокоить. Соответсвенно, анализы мочи в худшую сторону не изменились, а наружный осмотр живота показал, что деть перевернулся таки вниз головой! Дай Бог, чтоб не передумал! Отсюда и секрет уменьшения болей в почке — малыш перестал бодаться в нее головой. Вес мой составил 68 кг 700 г (- 800 г от прошлого показателя в ЖК). медсестра сделала предположение, что я сделала «разгрузку», но я ее отрицала, сказав, что, видимо, в прошлый раз меня как-то странно взвесили... «Разгрузку» я, в самом деле, не делала, хотя Наташа Ялтанская мне и советовала. Ну, не люблю я яблоки, не люблю...
Когда я получила на руки обменную карту, то глазам своим не поверила: ни слова о нейродермите! Неужели я буду рожать на общих основаниях, не в обсервации, если Господь благословит попасть на роды в СПГМиМ до его закрытия на мойку и ремонт летом 2003 года? Неужели у меня есть шанс попасть к той же акушерке?
Очередное мое посещение ЖК меня не расстроило: малыш по-прежнему в «правильном» положении, анализы мочи по-прежнему хорошие, хотя мне казалось, что малыш снова повернулся «не туда», а анализы я собирала утром после ночи, когда почка особенно сильно болела... Прибавила за две недели кило триста.
Врач спросила, пью ли я витамины (я, вроде бы, ей пообещала, и даже один раз какие-то витаминки выпила :)), и, посмотрев на мою виновато улыбающуюся рожицу, махнула на меня рукой... Я заметила, что она не торопится давать мне направление на анализ крови и очередное УЗИ, видимо, помня мое «поведение» в прошлую беременность и не желая увеличивать статистику своих неблагополучных пациенток...
На Страстной Седмице меня начала изматывать очень сильная изжога, и я сделала большую ошибку, начав бороться с ней с помощью минеральных вод, которые способствуют задержанию воды в организме, так как содержат соли. В результате я получила сильные отеки. Разобравшись в причине возникновения отеков, я перестала пить минералку, и отеки меня больше не беспокоили до самых родов.
В последний месяц беременности нас постигло нелегкое испытание: соседи сверху затеяли чуть ли не евроремонт. И как-то накануне очередного визита в ЖК угнали машину. Выходим с супругом, чтобы сесть в нашу старенькую машинку и доехать до ЖК, а ехать не на чем... Пришлось отложить визит на другое время, так как та ЖК, где я наблюдалась, находится от нас слишком далеко, чтобы добираться до нее своим ходом.
На наше счастье после угона нашего ИЖа и его счастливого обретения нам подарили новую машину, и у меня больше не болела голова, как добираться ЖК или до роддома, если я надумаю рожать. При очередном и предпоследнем визите в ЖК я получила направление на третью сдачу анализов из вены, клинический анализ крови еще не был готов, и я, честно говоря, думала, что не успею проставить в обменную карту результаты этих анализов, так как надеялась до 25-го мая родить.
Но все получилось совершенно по-другому и в СПГМиМ я не попала.
Данилова Маргарита
Забеременела я сразу после начала супружеской жизни, чем слегка ошарашила моего мужа — он надеялся, что это произойдет несколько позже. Почувствовала я беременность еще до того, как она действительно подтвердилась — на всякий случай стала отказываться от вина на застольях, с большой осторожностью отнеслась к предложению сделать рентгеновский снимок зуба.
Наступлению беременности я была очень рада, семейная жизнь без детей представлялась мне лишенной чего-то очень важного, и словосочетание «пожить для себя» я не понимала в принципе. Беременность наступила в июне, и первые ее месяцы я провела на даче — загорала, купалась, ела фрукты и зелень с огорода, даже парилась (чуть-чуть) в бане. Все это влияло на мое самочувствие только положительно, прелести токсикоза меня полностью миновали, легкое подташнивание беспокоило только тогда, когда я долго не ела, да к концу Петровского поста я почувствовала, что видеть не могу любую рыбу, и самовольно сделала себе послабление на молоко.
В сентябре я вернулась в Москву и встала на учет в женскую консультацию. Сначала я встала на учет в центр планирования семьи, где работала моя тетя. Но этот центр находился на другом конце города, и к шестому месяцу беременности я поняла, что ездить туда я больше не в состоянии, и перевелась в ЖК по месту жительства.
В ЖК, конечно, оказалось далеко не так душевно, как в центре, но не сказать, чтобы меня сильно это беспокоило, поскольку с самого начала беременности во мне поселилось чувство полной уверенности в том, что у меня и ребенка все хорошо, и никакие пугалки врачей не могли этой уверенности поколебать. Это обстоятельство несказанно удивляло меня саму, потому что я по натуре человек тревожно-мнительный, из тех, кто все описанные в медицинской энциклопедии болезни находит у себя. Но во время беременности у меня была абсолютная уверенность в полном благополучии, я хорошо выглядела, обычно несколько проблемная кожа полностью очистилась, волосы стали густыми и пушистыми. Конечно, я молилась, старалась каждую неделю причащаться, все это вселяло веру в благополучный исход.
Со мной произошло и настоящее чудо — где-то за год до беременности у меня было необъяснимое повышение температуры до 37,5, державшееся несколько месяцев. Я тогда прошла полное обследование, и анализы выявили гепатит С. Сказать, что я была в шоке — значит ничего не сказать, я не представляла, где я могла им заразиться, о беспорядочной половой жизни и наркотиках не было и речи, кровь мне никогда не переливали, разве что стоматолог… Рушились мои мечты о совместном пребывании с ребенком в родильной палате, о грудном вскармливании… Я поехала к Матронушке в Покровский монастырь. Отстояла очередь к мощам, молилась в меру слабых сил. После этого до беременности прошло несколько месяцев. Анализы на гепатит во время беременности я сдавала с трепетом. Пришел ответ — все отрицательно! Второй анализ в третьем триместре — отрицателен! Кто-то скажет, что это совпадение, что первый анализ просто был ошибкой — возможно. Но некоторые признаки гепатита все же тогда были — температура, боли в суставах… сейчас от всего этого нет и следа, слава Богу.
Несколько омрачил радужное настроение первых месяцев беременности визит в 12 недель к окулисту в поликлинике — у меня близорукость (-7), и врач, осмотрев сетчатку, дала странное заключение: «Сетчатка хорошая, но все равно кесарево, мало ли что». Это «мало ли что» меня совсем не устраивало, кесарево без особых на то показаний мне совсем не хотелось — меня никогда в жизни не оперировали и не делали наркоза, всего этого я жутко боюсь, и вообще я за естественность процесса. Меня спасло то, что врач углядела что-то странное на зрительных нервах и отправила меня на дообследование в 15-ю больницу. Окулист больницы, опытный кандидат наук, пожал плечами, сказал что не видит показаний к кесареву и выдал соответствующую справочку. А нечто странное на зрительных нервах оказалось моей врожденной особенностью, ни на что абсолютно не влиявшей и самостоятельно рожать не мешавшей.
Как я уже говорила, первый триместр беременности прошел без проблем, никаких угроз и токсикозов, но около пятого месяца беременности меня начало беспокоить учащенное сердцебиение, иногда легкое головокружение, стало тяжело спать на левом боку — сердце начинало частить так, что становилось трудно дышать. Эти жалобы послужили поводом для обращения к терапевту, хотя на самом деле причина этого обращения была другая.
В это время я решила заняться лечением зубов, которые у меня всегда были плохими, а с наступлением беременности их состояние не изменилось к лучшему. Вся Володина семья тогда лечила зубы в одной частной клинике рядом с их домом, все остались очень довольны и посоветовали мне обратиться туда же. Проблема была только в том, что живем мы в Выхино, а клиника находится в Алтуфьево. Сначала я лечила зубы вечерами, Володя возил меня на машине, но потом случилось несчастье — мы разбили машину. Я работала, и после работы ехать в Алтуфьево и обратно для меня было нереально. Поэтому я решила обратиться за больничным к терапевту. Я изложила жалобы на сердце, терапевт установила тахикардию а также легкую отечность ног и лица, хотя я сама ничего не замечала, обувь одевала и снимала легко, а лицо у меня всегда было круглым. Больничный я получила без проблем, спокойно занялась лечением зубов, через неделю больничный продлила. Зубы еще были недолечены, когда я пришла закрывать больничный, но вместо того, чтобы меня выписать, терапевт задумчиво проговорила: «А давай-ка мы тебя положим на обследование в 67-ю больницу…» Я начала отказываться, больница совершенно не входила в мои планы! Терапевт продолжала настаивать, больничный не закрыла, дала два дня на размышления и в понедельник сказала явиться, желательно с вещами. Эти два дня я сражалась с давлением родственников, хором утверждавших, что раз врач сказал, значит надо! Меня убеждали, что долго меня там не продержат, обследуют и через дней 5 выпишут, в итоге я сдалась. На 5 дней я еще могла согласиться.
В понедельник я легла в 67-ю больницу, у меня тогда было 22 недели беременности. Я лежала не в здании роддома, а в больничном корпусе, на седьмом этаже, где было отделение для беременных сердечниц. Режим там был более чем свободным — до обеда обследования и процедуры, после обеда можно гулять и вообще идти куда хочешь. Некоторые пациентки, жившие неподалеку, уезжали после обеда домой ночевать, мне ехать было далеко, но я несколько раз ходила в гости к своей знакомой, жившей неподалеку. На выходные всех отпускали, в отделении мало кто оставался. Бытовые условия оставляли желать много лучшего — палата на 6 человек, окно, из которого дует, рваные простыни, два унитаза в конце коридора, душ не работает. Неприглядность обстановки несколько смягчалась внимательностью и добротой медицинского персонала — грубости я ни от кого не слышала, на любой вопрос с готовностью отвечали, относились участливо.
В первые же дни стало ясно, что пятью днями я не отделаюсь. Мне назначили несколько обследований, из которых в первые дни сделали только ЭКГ, на остальные обследования было очередь. Пролежала я больше двух недель, причем большую часть времени не происходило вообще ничего — мне назначили таблетки и витамины, большей части которых не было в наличии, выписали анаприлин, который призван был уменьшать тахикардию, и с успехом с задачей справлялся, вот только аннотация его мне не очень нравилась. Он урежал сердцебиение плода в той же степени, как и матери, а принятый незадолго до родов, мог вызвать дыхательную недостаточность у новорожденного. Но совсем не пить его тоже было страшно — тахикардия доставляла определенные неудобства и, по словам врачей, неблагоприятно сказывалась на малыше. В итоге я остановилась на половине прописанной дозы — мне помогала и она, а вскоре после выписки я вообще прекратила его пить, иногда принимая по полтаблеточки при сильной тахикардии. Наконец я дождалась Эхокардиографии, на которой у меня был выявлен пролапс митрального клапана II степени. Когда я спросила своего лечащего врача, чем мне это грозит, та ответила, что в общем-то ничем, что ПМК в какой-то степени — вариант нормы и с ним успешно живут до старости, ведя обычный образ жизни. Но тем не менее (маразм советской системы родовспоможения!) роженицы с ПМК рожают только в двух роддомах Москвы — при 67-й и при 15-й больницах.
Перспектива рожать при 67-й больнице меня совсем не вдохновляла — помимо вышеупомянутых бытовых условий, в этом роддоме матери лежали отдельно от детей, что меня совсем не устраивало, я хотела находиться только в палате совместного пребывания. Уже рожавшая соседка по палате подняла меня с моими планами на смех, сказав, что после родов я буду чувствовать себя так, что ни до какого ребенка мне не будет дела, «зато здесь такие врачи!» Ее слова меня нисколько не убедили, забегая вперед скажу, что спасло меня то, что к моменту моих родов 67-й роддом как раз закрывался на мойку, и я благополучно оказалась в 15-й больнице, в которой было совместное пребывание мамы и малыша, и о которой я читала в Интернете куда более благоприятные отзывы, чем о 67-й. В общем, через две недели меня выписали из 67-й больницы с диагнозом ПМК и с заключением рожать только в специализированном роддоме.
Терапевт выпустила меня на пару недель на работу, а затем выписала новый больничный и продлила его до декрета. То, что будет девочка, я узнала лишь на УЗИ в 32 недели — до этого моя скромница отворачивалась и закрывалась, не желая демонстрировать свою половую принадлежность. УЗИ все 3 раза показывало тонкую плаценту, в 32 недели был поставлен диагноз «гипотрофия плаценты», что это значило, я так и не поняла, во всяком случае на ребенке этот диагноз никак не отразился.
;)
В 28 недель я посетила курсы по подготовке к родам при нашей ЖК, было 4 лекции, после их окончания Наташа, руководитель курсов, пригласила всех желающих продолжить занятия на платной основе. Курс стоил относительно недорого, и я посетила еще 6 платных занятий. Полученные знания очень мне помогли и в родах, и при организации грудного вскармливания. Конечно, я получала теоретические знания и из Интернета, но практических занятий это заменить не могло, вряд ли я обучилась бы, допустим, правильному дыханию и приемам самопомощи в родах, опираясь лишь на теорию.
Третий триместр беременности протекал без особого дискомфорта, конечно, я отяжелела, живот вырос большой, но я оставалась активной, чувствовала себя хорошо, спина практически не болела, изжога не донимала, свой живот я носила довольно легко.
На седьмом месяце я съездила на молебен перед чудотворным списком с Феодоровской, что в храме на Маросейке, после молебна моя уверенность в благополучном исходе родов укрепилась еще больше.
До беременности я всегда весила очень мало, проблем с излишним весом не испытывала и слово «диета» мне никогда не было знакомо. Поэтому зашкаливавшие за все мыслимые нормы прибавки веса в третьем триместре явились для меня полной неожиданностью.
Разгрузочные дни, назначаемые врачом, приводили меня в состояние ужаса, с утра я честно пыталась высидеть на одних яблоках или печеной картошке, к обеду убеждала себя, что сухая печеная картошка и обед из «Крошки-картошки» с сыром, маслом и наполнителем — это в общем одно и то же, а к вечеру срывалась на печенья и булочки. Результат был закономерен — к концу беременности я набрала 20 кг, а врач начала снова грозить госпитализацией, ставя диагноз «отечный гестоз». Я отказывалась, ведь дело было не в гестозе — я почти не отекала, ноги слегка отекали лишь к вечеру, я спокойно одевала и снимала сапоги и обручальное кольцо, вес был обусловлен вовсе не жидкостью, доказательством этого служит то, что 6 кг из беременного веса до сих пор остаются при мне — на булочках наела. Помимо гестоза, врач начала пугать меня крупным плодом и больным сердцем. Живот и правда был немаленький, УЗИ показывало опережение на две недели, плюс большие прибавки в весе, да и сама я родилась 4100… было над чем задуматься. Что же до больного сердца, то я хорошо запомнила слова врача из 67-й больницы, про «вариант нормы» и этим меня было не запугать.
Однако я все-таки согласилась на настоятельное предложение врача лечь заранее в патологию роддома при ГКБ №15, у меня на то были свои причины — хотелось получить дополнительное обследование окулиста и уже окончательное разрешение на естественные роды. Рожать я решила бесплатно, денег лишних не было, я подумала, что все и так пройдет нормально, мужа на родах я видеть не хотела, а он не хотел видеть в родах меня — тут наше желание было обоюдным.
Как меня укладывали в патологию — это была отдельная история. Началась она 20какого-то февраля, не помню точно число — именно тогда мне было выдано первое направление на дородовую госпитализацию.
Случилось так, что в конце февраля на мойку закрылся 67-й роддом — второй и последний, куда принимали рожениц с сердечной патологией, а также 2 роддома в нашем районе, и все рожающие «сердечницы» и просто местные жительницы потоком хлынули на 15-ю больницу, не справлявшуюся с таким наплывом. И я туда же…
Войдя в приемное отделение с увесистым рюкзаком с вещами сзади и животом таких же размеров спереди, я обнаружила внушительную толпу таких же габаритных дамочек с сопровождением и без оного. Тут же выяснилось, что в приемном всех осматривают, и берут только тех, кто уже в родах или вот-вот по результатам осмотра должен родить, остальным пишут отказ и отправляют восвояси, потому что класть некуда, женщины лежат в коридорах.
Меня осмотрели, сказали, что рожать я пока не собираюсь, написали отказ и я, не слишком огорченная, отправилась домой. Мне что, я хотя бы живу рядом, а со мной вместе в очереди сидела девочка из Тушина, и рюкзак у нее тоже был немаленький… В итоге ее завернули тоже. С отказом я явилась пред очи своего гинеколога в надежде, что она от меня отстанет и я с чистой совестью спокойно дохожу оставшиеся дни дома. Как бы не так… Она выписывает мне новое направление — на этот раз в 29-ю ГКБ!
29 ГКБ — место, судя по отзывам в Интернете, неплохое, даже лучше чем 15-шка, вот только ехать до нее от меня на порядок дольше и очень неудобно, а следовательно, и на частые передачи рассчитывать не приходится, и вообще — возьмут ли меня туда??? 29 ГКБ на сердце не специализируется! То есть я рискую ехать туда на перекладных со своим рюкзаком, и далеко не факт, что меня не отправят назад. Поразмыслив и посоветовавшись с мужем, я решаю никуда не ехать.
На следующий день опять являюсь к гинекологу и вдохновенно вру про то, что одна я ехать побоялась, а муж приходит с работы поздно, к тому времени уже прием заканчивается… в принципе это была и не совсем ложь. Как ни странно, ругать меня не стали, оставили в покое на несколько дней, и 26 февраля сказали явиться снова, попробуют выдать мне направление в 15-шку.
26-го я поехала в 15-ю ГКБ второй раз, и на этот раз меня взяли, сказав, что еще непохоже, что я скоро рожу, но дата родов (мне ставили 29 февраля-3 марта, плюс путаницу вносило опережение по УЗИ) уже на носу, поэтому меня берут. Как раз в этот день открылся 67-й роддом, поэтому 15-шка несколько разгрузилась, и меня положили вовсе не в коридор, чего я боялась, а в палату под номером 1.
Ольга Мордашова
ВАЖНО: Все авторские матералы (статьи о воспитании, супружеских отношениях, чадородии), размещенные на этом сайте, отражают личную точку зрения автора и ни в коем случае не являются руководством к действию без благословения вашего духовника.
