Вот уже десять лет я занимаюсь практической работой психолога-консультанта. Сначала это была работа в государственной организации, а затем — представилась возможность поработать по специальности и в Церкви. Четыре последних года я работаю в Православном центре «Живоносный Источник» в Царицыно в двух качествах: с одной стороны, как директор Воскресной школы, а, с другой, — как консультант православной Семейной психологической консультации. Замечу сразу, что такая консультация пока что единственная в Москве. Начала действовать она с января 1996 года, сразу после открытия нашего Православного центра. Психологические консультации проводятся два раза в неделю; я и мой коллега Андрей Феликсович Копьев, ведем прием всех желающих по предварительной записи, бесплатно.
Первоначально, посетителями Семейной психологической консультации были в основном прихожане нашего Храма, но затем география посещений существенно расширилась, и теперь о нашей работе знают во многих храмах и монастырях г. Москвы и даже ближайшего Подмосковья. Многие священники благословляют своих прихожан получить в нашей консультации помощь специалиста-психолога по семейным проблемам и проблемам воспитания детей. Это для нас очень отрадный факт, и он говорит о том, что воцерковление науки превращает ее в полезную для спасения души силу.
В сегодняшнем выступлении мне хотелось бы подчеркнуть, что в условиях нашего времени проблемы семьи обострились до крайности. Имеющийся опыт работы позволяет говорить о том, что проблемы в семейных отношениях встречаются не только у неверующих людей, он есть у всех, даже у глубоко воцерковленных прихожан. От семейных проблем и кризисов не избавляет ни священный сан, ни образование, ни материальный достаток, ни высокое социальное положение. Практически, наверное, сейчас нет такой семьи, которая обошлась бы без тех или иных переживаний, связанных с воспитанием детей.
Все чаще и чаще у нас на консультации появляются люди, которые формулируют свою проблему следующим образом: «Я не справляюсь со своим ребенком, помогите!». Самое досадное, что возрастные границы непослушания детей настолько низки, что эту просьбу можно услышать от родителей, у которых дети еще даже не ходят в школу. Ребенку всего 5-6 лет, а его родители уже бьют тревогу и свидетельствуют о своей беспомощности. С другой стороны, налицо факт резкого обострения конфликтов между родителями и детьми 13-15 лет, а также родителями и молодежью в возрасте 20-25 лет, вызванных крайне широким распространением наркомании и алкоголизма, праздного образа жизни.
Действительно, что происходит? Чем обусловлен отрыв детей от родителей?
Очень велик соблазн, отмахнуться от этой темы, коль скоро она повсеместно распространена, и сказать: «Проблема отцов и детей — традиционна, она была во все времена. Стоит ли удивляться? Наши дети не похожи на нас: они иначе живут, иначе чувствуют, по-другому мыслят, слушают иную музыку и иначе одеваются. Конфликт неизбежен, мы не понимаем друг друга и резко расходимся в восприятии жизни». Тем более, в современных условиях, в молодежной среде формируется желание оригинальности, которое приводит юношей и девушек к дикому и болезненному проявлению своего «Я». Когда социальная неадекватность становится нормой сознания, желание вызвать шок у окружающих диктует порой стремление к самым безнравственным делам и поступкам, родители разводят руками и говорят: «Мы отказываемся это понимать и снимаем с себя всякую ответственность!»
Но можем ли мы снять с себя ответственность, когда наши дети в беде? Святитель Иоанн Златоуст писал: «Хотя бы у нас все наше было благоустроено, мы подвергаемся крайнему наказанию, если не радим о Спасении детей. Нет нам извинения, если дети у нас развратны».
Так, быть может, корень конфликтных отношений с нашими детьми связан с нашей родительской позицией? Может быть, все дело в том, что мы лукавим и даже не пытаемся понять своих детей? Действительно, что их делает дерзкими, циничными, легкомысленными и развратными, что отвращает их от семьи, Церкви и Бога? Не мы ли сами? Не наши ли дела, слова и поступки? Давайте попробуем найти ответы на эти вопросы.
Анализируя проблему «отцы и дети», православный философ и ученый И.А. Ильин писал, что разрушение духовной связи поколений обусловлено тем, что семья утрачивает свои исконные воспитательные функции. Это означает, что супруги, создающие семью и рождающие детей, либо вообще не осознают себя как отец и мать, либо понимают свои родительские функции неверно. Кризис веры, бездуховность супругов лишает их возможности создать уклад духовно-здоровой семьи. Согласно авторской позиции, семья начинается с брака, в котором супруги должны приобрести однородность духовных устремлений, систем ценностей и жизненных позиций, за счет которой создается благоприятная атмосфера для появления на свет ребенка. Младенец не выбирает себе родителей, он принимает от них ту ситуацию своего развития, которую они ему задают взаимными отношениями друг к другу. И.А. Ильин называет семью «живой лабораторией человеческих судеб», из которой выходит в мир новый человек. Кем он станет: великим подвижником или проходимцем во многом зависит от того, во имя чего, чем и как жили его родители, от того, на что будет направлена его душа. Духовно-здоровая семья, по мнению И.А. Ильина, призвана стать школой духовной любви, школой взаимного доверия и усвоения религиозных, национальных и фамильных традиций, школой восприятия опыта разумной реализации личной свободы и признания авторитета, а также школой предприимчивости и распоряжения частной собственностью. Авторская позиция И.А.Ильина очень интересна и содержательна, и для желающих с нею более подробно познакомиться, укажу на необходимость прочтения его работы «Путь духовного обновления», которая позволяет определить ряд важных критериев духовного здоровья семьи. Но наша задача сегодня сосредоточиться на типичных ошибках и пороках семейного воспитания и понять, откуда они проистекают.
Итак, семья складывается задолго до появления ребенка на свет. Когда малыш рождается, он оказывается в особой ситуации, которую уже ранее спроектировали его родители. На первых порах жизни, примерно до 5-6 лет, у ребенка существует тонкая восприимчивость окружающего мира, он учится его познавать, сначала на ощупь, визуально, на слух, пользуясь всеми каналами чувств, а затем более активно, в предметной деятельности. Конечно, в первую очередь малыш познает отношение родителей к себе, и это живое ощущение закладывается в самые глубины подсознания человека, которое теперь изнутри будет осмысливать всю его дальнейшую, самостоятельную жизнь. Для самого маленького ребенка понятно и очевидно то, как к нему относится его мама, как она берет его на руки, как она его кормит, насколько ласково с ним разговаривает. Вот только младенчество и дошкольный возраст характерны тем, что ребенок в этот период опирается не разум, а на свои непосредственные чувства и эмоциональные ощущения, при помощи которых рождается контакт с окружающим миром. Он еще не может разговаривать как взрослые, но уже интуитивно понимает, как настроен по отношению к нему мир, насколько он дружелюбен и любвеобилен. Малыш улыбается, тянется, агукает, издает нечленораздельные звуки, — но это уже прообраз его мировоззрения. Замечу, что сейчас опубликовано немало интересных материалов о внутриутробном развитии ребенка. Врачи-акушеры и детские психологи располагают данными о том, что даже в период нескольких недель беременности ребенок в точности воспроизводит всю эмоциональную жизнь матери. Он еще не видел этого мира, но, тем не менее, по реакции матери он уже настроен на него. Находясь в утробе, ребенок откликается на все, что беспокоит его мать. Накопление этих эмоциональных следов формирует либо доверие и открытость миру, либо уход от контактов с ним, либо состояние страха, взволнованности и тревоги, либо готовность открыто противостоять в упорной борьбе всякому, кто несет в себе сигнал опасности. Закладывание этих тенденций определяет, в том числе, и духовную позицию формирующейся личности.
Человеческая семья, в отличие от семьи животных, — пишет И.А.Ильин, — является островком духовной жизни, поэтому все взаимоотношения между людьми в итоге формируют духовный уклад совместной жизни. Многие исследователи отмечают, что если члены семьи не осознают своей ответственности за создание духовной атмосферы единения и сопричастности, то семья обречена на распад, на разрыв, ибо больная клетка, поврежденная в самом ядре, будет плодить и рождать только больные в духовном отношении организмы. Духовная поврежденность, сформированная отношениями конфликта и раздора между близкими людьми, если она вовремя не осознана и раскаяна, обязательно перейдет в следующие поколения, только уже в усугубленном виде. Значит, если мы какую-либо семейную проблему отодвигаем от себя и не хотим решать вовремя, когда мы еще располагаем для этого временем и силами, то мы фактически перекладываем ее на плечи своих детей, только в виде уже более тяжелой ноши.
Для того, чтобы разобраться в том, насколько повреждена основа семейного воспитания детей, необходимо несколько слов сказать о христианском понимании строения человеческой личности. Церковь учит, что жизнедеятельность личности имеет три формы проявления: духовную, душевную и телесную. По замыслу Божию, царственное достоинство человека, как венца Творения, может проявиться только при установлении строгой иерархической подчиненности трех составов человеческого естества: тела, души и духа. Духовное начало должно преобладать над душевным, душевное над телесным, и только в таком виде, только в этой целостности и взаимосвязи возможна разумная и здоровая жизнедеятельность человека.
Кроме того, существует проблема соотношения внутренней и внешней сфер жизнедеятельности личности. Согласно святоотеческим представлениям, личность человека устроена противоречиво; в каждом из нас одновременно живут как бы два человека: внутренний и внешний.
С одной стороны, человек соприкасается с окружающим предметным миром, с людьми, с которыми он общается, и поворачивается к ним своей внешней стороной: выражением лица, жестами, позами, движениями в пространстве, делами и поступками. Человеку свойственна определенная степень эмоциональности, активности и работоспособности, определенная мера экспрессивности речи. В этих проявлениях отражается его психофизиологическая и психологическая индивидуальность, принадлежность полу, возрасту, телесной конституции, роду профессиональных занятий и т.п. признаки.
С другой стороны, у человека есть и второй план жизнедеятельности, его внутренний мир, в котором часто исподволь, незаметно для него самого и тем более для других людей, происходит скрытая, но очень важная работа. До тех пор, пока человек не пришел к Богу, не пришел к вере, внутренний мир человека бывает смутным, слабо освященным. Скрытые в глубинах сознания и подсознания человека переживания и состояния, которые берут свое начало в раннем детстве, прижизненно сформировавшиеся подспудные влечения и тяготения, опыт душевных страданий и преодолений, — все это вначале смешано в один клубок. Требуются годы, чтобы человек созревая интеллектуально и духовно, начал работу по упорядочиванию своего внутреннего мира. Свет Христов просвещает всех и только в этом Свете, в Свете Божественной Любви, впервые начинает прорисовываться абрис истинного человеческого достоинства и предназначения. Человек начинает себя понимать и отдавать ясный отчет в своих чувствах, мыслях, эмоциональных состояниях и поступках. Он как бы вдруг заново открывается для самого себя и, наконец, с помощью Божией обретает самого себя. Церковь утверждает, что уже с семи лет человеческое сознание готово для того, чтобы заглядывать в свой внутренний мир и находить там греховные проявления, от которых следует освобождаться. Далее, по мере своего взросления, человек способен вести постоянную духовную брань, очищая свою совесть и наводя порядок в своих чувствах, мыслях и переживаниях, выправляя свою жизнь по законам Божиим. Поскольку человек целостное существо, то изменения в его внутреннем мире обязательно отображаются на внешних проявлениях, поэтому вместе с упорядочиванием душевного и духовного строя жизнедеятельности личности, неминуемо выправляется «угловатость» и дисгармоничность внешнего строя поведения.
Последнее утверждение позволяет сравнить жизнедеятельность человеческой личности с жизнью живой клетки, в которой различаются «ядро» и «периферия». Внутренний мир человека представляет собой ядро личности, самое главное, самое основное, в чем выражается сущность его бытия. Жизнь во внешнем мире — закономерное следствие строения этого ядра. Если изменяется структура ядра, — то, естественно, меняется и периферия. Всем известно евангельское изречение Спасителя: «Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; Если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно» (Мф., 6, 22-23). На мой взгляд, эти слова как нельзя лучше характеризуют отношения внутренних и внешних процессов и явлений. Во всем, что есть на земле, различается «главное» и «второстепенное». Так и в структуре личности человека есть главное, духовное «око», а есть обусловленное им «тело». Это «око» освещает, а также и освящает, т.е. преобразует, облагораживает жизнь «тела», внешние проявления жизнедеятельности человека.
Обратим внимание еще на один аспект соотношения внутреннего и внешнего в человеческой личности. Зададимся вопросом, при каких условиях, жизнедеятельность личности становится плодотворной?
С одной стороны, понятно, что жизнь человека становится яркой и содержательной тогда, когда его творческая индивидуальность полностью реализуется, когда человек способен во всем проявить свою оригинальность и самобытность, когда не похож на других людей и не стремится их копировать, когда данные ему от Бога таланты, не будут «зарыты в землю».
С другой стороны, естественное стремление к оригинальности не должно приводить человека к замыканию на самом себе и к самолюбованию. Напротив, все, в чем он творчески одарен, должно послужить не корыстным и эгоистическим целям, а желанию угодить Богу и примириться с другими людьми. Успех жизни человека, таким образом, определяется не только самобытностью, но и готовностью соотнести себя с ближними, а также теми заповедями, которые дал Господь всем людям без различия национальности, языковых особенностей, пола, возраста, здоровья и т.д. «Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7, 12).
Сказанное выше показывает, что между внешним и внутренним в структуре человеческой жизнедеятельности существует определенное противоречие: в то время, как внутренняя жизнь человека, по слову Божию, должна быть выстроена по одним и тем же законам, единым для всего человечества, — внешняя жизнь должна раскрыться с учетом индивидуальных дарований и талантов человека. В ходе своей жизни мы призваны пройти «узким путем» диалектического сочетания этих противоречивых тенденций: интеграции и дифференциации. Христианское решение этого противоречия состоит в том, чтобы данные Богом законы и заповеди преобразили, переплавили нашу самость, вызвали у человека потребность поставить свои индивидуальные способности и таланты на служение высшим духовно-нравственным ценностям и другим людям. Иными словами, каждый из нас должен осознать свою личностную уникальность и отыскать свое индивидуальное предназначение в духовном служении Богу и ближнему своему. Внутреннее духовное «око», по милости Божией, способно открываться и давать доступ в таинственное сочетание «общего» и «единичного» структуре жизнедеятельности конкретной личности.
Теперь перейдем к непосредственному раскрытию главной темы сообщения, связанной с поиском путей налаживания отношений между родителями и детьми в кругу семьи.
Анализируя накопленный опыт практической работы психолога-консультанта, хочу заметить, что, в основном, обращающийся за помощью человек рассчитывает на получение простых конкретных рекомендаций, которые сразу, автоматически изменят ситуацию к лучшему. Сразу скажу, что надежда на получение из рук психолога «таблетки от головной боли», вызванной ребенком, совершенно не оправданна. Выдача частных, конкретных рекомендаций ни к чему хорошему не приводит. Ситуация семейной жизни меняется ежедневно, поток событий иногда очень стремителен, так, что любая рекомендация может оказаться устаревшей уже через 10 минут после окончания консультации. Кроме того, опыт показывает, что разовые рекомендации, выданные по конкретному поводу, ничему не научают посетителя. Изменение ситуации требует новой рекомендации, и так — бесконца. Мы стараемся в ходе своей работы придерживаться иного подхода: когда у человека появляются проблемы с сыном или дочерью, мы стремимся помочь ему проанализировать негативный опыт конфликтных взаимоотношений и сделать правильные выводы. Для этого необходимо помочь человеку увидеть, что проблемы ребенка — это на самом деле его собственные личные проблемы, вынесенные изнутри наружу. По выражению о. Димитрия (Смирнова), ребенок служит для родителей своеобразным «зеркалом» их супружеской жизни. Он плод родительской любви, поэтому по состоянию этого «плода», по его общему развитию, успеваемости и поведению, общению с миром, состоянию психического и физического здоровья можно судить о том, насколько совершенны супружеские отношения. Мы говорим, что ребенок — это зеркало нашей родительской жизни, причем зеркало, безусловно, правдивое, в котором отображается не внешняя картина нашей семейной жизни, а ее внутреннее строение и содержание. То, что при поверхностном рассмотрении кажется весьма обычным и нормальным явлением (»все, как у всех»), при более глубоком анализе вдруг обнаруживает в себе черты какой-то драматической надломленности, несуразности и фальши. Умение вовремя выявить эти черты, осознать опасность развития событий, выстроенных на угождении самолюбию или амбициозности членов семьи, — значит наполовину уже преодолеть конфликт. Мы, как православные психологи, видим свою задачу в том, чтобы помочь каждому посетителю:
а) осмыслить объективное состояние своей семьи, увидеть ту глубинную неправду семейных взаимоотношений, которая негативно отражается на состоянии ребенка; и
б) в совместном диалоге наметить конструктивный выход из создавшегося положения, чтобы в итоге семья укрепилась, и ребенок почувствовал себя более защищенным и любимым.
Заметим, что это весьма трудная задача. Человек пришел на консультацию по поводу своего ребенка и ему кажется, что все дело именно в нем: в его плохом поведении, в его успеваемости, в отсутствии способностей, в плохом состоянии здоровья и т.д. Это ребенок не слушается, дерзит, прогуливает школу, капризничает, поздно приходит домой, попал в дурную компанию или стал психически неуравновешенным. «Сделайте с ним что-нибудь, наконец, или направьте его к детскому психиатру», — требует посетитель, — «Я уже с ним не справляюсь!». На первых порах человеку неведомо, что разговор со специалистом далее пойдет не столько о ребенке, сколько о нем самом. Дело в том, что мы все хотим воспитать в ребенке то, чем сами не владеем, мы требуем от него соблюдения правил, которых сами не выполняем, мы ожидаем от него спокойного и уравновешенного поведения, в то время как сами постоянно говорим на повышенных тонах, проявляем нетерпеливость и агрессивность. Мы как родители пытаемся нечто воспитывать в собственных детях, не отдавая отчета в том, каковы наши качества как воспитателей. Более того, мы беремся за воспитание, не понимая сути этого процесса. Мы используем такие методы и средства общения с собственными детьми, которые причиняют больше вреда, нежели пользы. Но, самое ужасное состоит в том, что, переживая собственную несостоятельность как воспитателей, мы и озлобляемся и ожесточаемся против собственных детей. Этим недобрым отношением к ним, возникшим, между прочим, по нашей вине, мы-то раздражаем их сильнее всего. Закономерным следствием этого раздражения является уныние и отчаянье наших детей! Ведь они ничего не могут сделать с нашей позицией «отвержения», «недоверия» и «нелюбви». Насильно мил не будешь! Это понятно даже совсем маленькому ребенку, поэтому он начинает вырабатывать ту или иную форму психологической защиты, позволяющую ему жить в положении «отверженного» и «нелюбимого».
Особенно тяжелым является подчас положение дел с христианским воспитанием. Указание на то, что ребенка надо воцерковлять, ребенка надо причащать и водить к батюшке на исповедь, многие верующие родители, к великому сожалению, воспринимают механически. Они заставляют его молиться, подолгу стоять на церковных службах в храме, перегружая душу ребенка непосильными духовными переживаниями, берут его с собой в длительные паломнические поездки. При этом, родители забывают о том, что привьются духовные ценности и понятия при одном единственном условии: если мать и отец научатся любить свое дитя. Именно об этом чаще всего старается сказать родителям священник-духовник, когда рекомендует им побольше молиться. Родители, которые и к наставлениям духовника подходят упрощенно, как правило, слово «молись» понимают как «читай утреннее и вечернее правило, акафисты и каноны», пока ситуация чудесным образом не изменится. Многие из этих родителей не понимают, что священник, сказав «молись», имел в виду: «войди в то духовное состояние, которое позволит тебе увидеть не только свой страх, свою боль, свои проблемы, но и реальное состояние души ребенка». Быть может, ребенок испытывает сейчас чувство усталости, одиночества, разочарования или уныния, и ему необходима твоя исцеляющая родительская любовь...
Для того, чтобы действительно разрешить конфликт с собственным ребенком и помочь ему избавиться от неестественного, болезненно-раздражительного поведения, необходимо вспомнить, что душа человека — не пластилин, который можно как угодно слепить, изогнуть или сплюснуть. Человеческая личность так устроена, что у нее есть данный от Бога дар свободы, который никому не позволено отбирать, даже родителям. Напротив, именно они должны понимать, что на их попечении находится растущая свободная личность. Сам Господь насильно в душу человеческую никогда не входит, хотя имеет власть над всеми людьми. Бог не принуждает человека ко Спасению. Проявляя милость и долготерпение, Господь предоставляет человеку право свободно выбирать и свободно действовать в мире, сохраняя за ним личную ответственность за чувства, мысли, состояния и поступки, которая постоянно ощущается человеком как голос его совести. Таким образом, взращивание человеческой личности, по замыслу Божию, требует использование двух рычагов: предоставление свободы и пробуждение совести, позволяющей человеку осознать последствия своей жизненной позиции и принятых решений.
В отличие от этого, мы, как родители, постоянно стремимся продемонстрировать своим детям свою силу и власть над ними. Мы не умеем и не хотим ждать, нам хочется управлять, а не терпеливо взращивать, поэтому в своих воспитательных действиях мы выбираем прямолинейные, грубые и жесткие ходы, которые продиктованы соображениями личной выгоды.
Психологический анализ воспитательных проблем показывает, что конфликты «отцы и дети» в первую очередь разгораются оттого, что родителям свойственен определенный эгоцентризм. В своих действиях, словах, мыслях и чувствах мы несем, как правило, корыстные побуждения двух типов. Мы, как родители, либо хотим найти и сохранить для себя некую зону психологического комфорта (»лишь бы не напрягаться, лишь бы было меньше проблем»), либо — стремимся самоутвердиться перед окружающими людьми как хорошие папы и мамы (»чтобы никто не мог меня упрекнуть...»). Опыт показывает, что оба указанных мотива деструктивны и, если они переносятся в сферу воспитания, ошибки бывают очень тяжелые.
В первом случае, воспитание ребенка воспринимается родителями как обуза, воздействие которой хочется ограничить или вообще свести к нулю. Родители при этом, естественно, приходят к нетребовательной воспитательной установке, и ребенок себя ощущает неким диким растением, которое растет само по себе (»бурьян в канаве»).
Во втором случае, напротив, родители берутся за воспитание своих детей с ощущением преисполненности высоким и почетным долгом. Их воспитательная установка, поэтому становится очень требовательной и жестко консервативной. В связи с этим, ребенок ощущает себя средством достижения пусть высоких, но все же внешних для его жизни целей.
Чувствуя эгоцентризм родителей, ребенок всегда ощущает себя в семье неуютно: он теряет ощущение поддержки со стороны мамы и папы, становится тревожным, раздражительным или замкнуто-молчаливым. Чем меньше ребенок по возрасту, тем сложнее ему выразить своим родителям протест, свое несогласие с положение ненужного существа или средства достижения надуманных целей. Когда ребенку всего 5-8 лет, он протестует против нездоровой обстановки в семье своим поведением или состоянием здоровья. Он выдает родителям такие симптомы неблагополучия, в которых подчас с большим трудом можно угадать действие скрытых душевных переживаний, связанных с родительской воспитательной позицией: потеря аппетита, расстройство сна, ночные страхи, воровство, монотонные игры, плохая успеваемость, лень, агрессивность со сверстниками. Родители вдруг замечают, что прежде милый и очень послушный ребенок становится грубым, дерзким, капризным, глупым и упрямым, а иногда и вялым, апатичным. Как правило, в первую очередь, родители бросают все свои силы на борьбу с «симптомами». Детей начинают водить по врачам, усиленно кормить, укладывать спать, наказывать ремнем, заставлять делать то, что им делать совсем не хочется, и положительного результата, тем не менее, по-прежнему не наблюдается. Отчего же так происходит? А оттого, что устранение «симптомов» не приводит к излечению самой болезни, корень которой в отсутствии полноценных психологических, душевных контактов между родителями и детьми. Душа ребенка, оставленная без помощи и родительского попечения, лишенная духовной любви отца и матери и теплой душевной поддержки, не может расти и развиваться, она заболевает и теряет свой жизненный творческий потенциал.
Вполне понятно, почему так происходит. В первом случае, когда родители ищут своего душевного спокойствия и комфорта, их попечение о ребенке сводится лишь к тому, чтобы накормить, одеть, обуть, уложить спать и проверить уроки. Бытовые заботы, совершаемые автоматически, не могут напитать и развить душу ребенка, тем более в тех случаях, когда ребенок рождается ослабленным и нуждается в дополнительной помощи и коррекции своего физического или психического состояния.
Нетребовательная воспитательная установка формирует «снисходительную» родительскую позицию: «Ну что с него возьмешь?!». При этом ребенок чувствует, что на него махнули рукой и оставили наедине со своими проблемами. Другой противоположностью является воспитание «кумиротворческое», осуществляемое родителями по отношению к, так называемым, способным детям. Если ребенок рождается, наделенным способностями и талантами, родители с нетребовательной позицией также не попытаются их развивать, ошибочно полагая, что с возрастом ребенок «сам свое возьмет». Нередко, в этом случае ребенок постоянно слышит похвалу, что возносит его самолюбие и приводит к самолюбованию, в то время как его таланты и способности не развиваются и не шлифуются, а со временем могут совсем угаснуть.
По материалам психологических консультаций могу назвать еще два вида воспитания, относящихся к нетребовательной воспитательной позиции: «потворствующее» и «попустительское». «Потворствующее» воспитание формирует принцип: «чем бы дитя ни тешилось, — лишь бы не плакало». Ребенку часто делаются всевозможные подарки: игрушки в детстве, бытовая техника в подростковом возрасте, поездки, развлечения — в юности. Внешне это выглядит как проявление родительской любви и заботы, а когда дети вырастают, они начинают понимать, что родители таким образом «откупались» от них и задаривали их дорогими вещами лишь для того, чтобы сын или дочь не беспокоили их. Мама и папа, занятые своими делами, хорошо понимают, что постоянные подарки и подношения забавляют и радуют ребенка. Исполненные желания рождают в душе ребенка естественное чувство благодарности родителям, и это избавляет семейные взаимоотношения от конфликтов. Но, вместе с тем, стремление родителей исполнить все заветные желания ребенка, очевидно, сформирует в его сознании потребительскую позицию и подготовит появление проблем в дальнейшей самостоятельной жизни.
«Попустительское» воспитание — это похожий тип отношений между родителями и ребенком, разница состоит лишь в том, что родители нисколько не мешают ребенку организовать свою жизнь так, как ему хочется, какой бы опасной она ни являлась. Если он хочет идти на улицу — пусть идет, если он дружит с кем-то — пусть дружит и т.д. В результате проявляется полная неразборчивость. Руководящий принцип: «если ему это хочется, — пусть делает».
По нашим многочисленным наблюдениям, нетребовательная воспитательная установка чаще всего проявляется у родителей, имеющих лишь одного ребенка или, напротив, много детей (трое и более). Очень часто души этих детей опустошаются и заболевают. Чаще всего они вырастают инфантильными людьми, не приобщенными к культуре, духовным ценностям, привыкшими к снисходительности и потребительству. Очень часто, вследствие попустительской позиции родителей, они воспроизводят в своем поведении и образе мысли дурное влияние улицы и компании сверстников,
Теперь поговорим о требовательном типе отношений родителей к ребенку. Он складывается тогда, когда родители жестко формулируют для себя воспитательные задачи. Общение с детьми при этом все время идет с позиции «ты должен». Фактор «долженствования» обязывает ребенка и является для его психики мощной разрушительной силой, которой дети очень часто активно противостоят в подростковом возрасте. Подросток, осознавший себя развивающейся личностью, как правило, не терпит подобного обращения с собой и выражает открытый протест, вплоть до ухода из дома. Маленький ребенок реагирует страхом, становится скованным и замкнутым. Родители, занимающие такую жесткую, бескомпромиссную, авторитарную позицию, воспринимаются как агрессоры, от которых хочется убежать подальше и скрыться. Какие тут бывают варианты поведения родителей?
Когда ребенок на самом деле в чем-то провинился, допустил оплошность, требовательная установка формирует, так называемое, «подавляюще-обличительное» воспитание. При этом родители стараются своего ребенка как котенка ткнуть носом в содеянное, оскорбляют и жестоко наказывают. Если ребенок украл, то он объявляется вором, если обманул — лгуном и т.д. Таким образом, если ребенок что-то объективно сделал не так, ошибся, согрешил, — наказание родителей всегда строится с ущемлением его достоинства как личности. Дети таких родителей все время чувствуют их «немилость», постоянный упрек и нажим на их человеческое «я».
Другая разновидность родительского авторитаризма — «гиперопекающее» воспитание. Есть семьи, где родители «занимаются» ребенком очень рьяно: записывают в сорок кружков, престижных секций, отправляют на курсы изучения иностранных языков, заставляют заниматься музыкой или математикой с репетитором. Все свободное время ребенка занято, он столько всего знает и умеет, но в подростковом возрасте вдруг объявляет родителям: «Вы всегда меня подавляли! Отойдите все от меня — надоели!». Чаще всего «гиперопека» распространяется на единственного ребенка, который дорого достался или какими-то незаурядными способностями одарен. Под благими намерениями «дать ребенку путевку в будущее», родители зачастую само утверждаются перед родственниками, соседями или сослуживцами, доказывая им, что их ребенок- «вундеркинд» и превосходит всех других детей.
Требовательная родительская позиция может проявиться еще в виде «назидательного» воспитания. Оно проявляется в намерении принудить ребенка к чему-либо методом директивных указаний, назиданий, советов, типа: «Тебе бы надо было... Ты опять сидишь, ничего не делаешь!» При этом, с одной стороны, ребенку предоставляется некая самостоятельность, которая пока ему не по силам, а родители дают ему некий циркуляр и не обещают никакой деятельной помощи или поддержки. Часто бывает так, что к «назидательному» воспитанию проявляют склонность одинокие матери, которые воспитывают детей без надлежащей помощи со стороны близких. Такие дети целыми сутками бывают дома одни, с ключом от квартиры на шее, получая от матери, работающей на 2-3 работах, ценные указания по телефону: «Тебе надо посуду помыть, в квартире прибраться и к моему приходу сделать уроки». Нередко, в случае каких-либо ошибок и оплошностей, ребенок слышит от родителей целую нравоучительную «проповедь» и при этом не получает ни одного наглядного примера, который мог бы научить нравственности по-настоящему.
Еще один тип авторитарной родительской педагогики связан с, так называемым, «жертвенно-упрекающим» воспитанием. В этом случае бывает так, что родители действительно очень много дают ребенку: они не жалеют на него времени, сил и средств, деятельно участвуя в событиях его повседневной жизни. Но беда в том, что эта самоотдача производится не ради ребенка, а ради самих себя. Пока в доме все хорошо, ребенку кажется, что его действительно любят, но вот, допущено некое своеволие со стороны сына или дочери, и ребенок слышит: «Я тебе всю жизнь отдала, а ты...». И эти упреки для ребенка очень оскорбительны и унизительны, т.к. дети никогда не смогут возместить свой сыновний долг родителям. Как правило, после этого ребенку хочется все эти родительские дары отодвинуть в сторону и сказать: «Забери все, только не упрекай!». Вспомним Евангелие, где Христос говорит ученикам: «Пойдите, научитесь, что значит: «милости хочу, а не жертвы» (Мф. 9,13). Жертва, совершенная без милости, всегда скупа, всегда все оценивает, взвешивает и соотносит: «Я тебе столько дала, а ты — мне столько, я больше, а ты — меньше. Ты мне должен, я тебя растила, а ты мне теперь — назад возвращай!» Таким образом, «жертвенно-упрекающее» воспитание — это тоже порочное, нечестное отношение к ребенку, также приводящее его душу к излому.
Все перечисленное выше заставляет задуматься над вопросом: где находится та золотая середина, которая позволяет выработать правильное отношение родителей к своему ребенку?
Ответ на этот вопрос можно найти только Священном Писании, только в духовной литературе по вопросам воспитания, в зависимости от того, какова наша вера. Мы открываем Евангелие и начинаем понимать, что дело все в том, что мы не умеем «стяжать Дух Святой», дух любви, кротости, милосердия и терпения по отношению к ребенку. Мы не имеем дружелюбного настроя по отношению к нему, уважения к его растущей личности. Наша гордость и самость загоняет душу ребенка в прокрустово ложе нашего мировоззрения, которое сложилось у нас под влиянием различным обстоятельств: трагических и радостных. Мы не руководствуемся Правдой Божией, мы ищем своей маленькой правды, оправдывающей наши слабости, грехи и ошибки. Мы, как родители, часто стоим на том, что мы любим своих детей «так, как умеем» и не хотим понять, полезна ли им «такая» любовь. Мы забываем о том, что любой ребенок — дар Божий, и потому относиться к нему мы должны не так, как нам хочется или как мы сами умеем, а так, как Господь задумал.
К этому дару мы должны отнестись бережно и ответственно, должны приступить к нему «со страхом Божиим и верою». Мы должны вглядеться, вчувствоваться в его душу, научиться видеть не только его внешний, но и внутренний потенциал, который нам следует развивать, приумножать и направлять. По выражению И.А. Ильина, «нужно поставить свое дитя перед лицом Божиим и посмотреть на него глазами Бога».
Обратите внимание: не глазами родителя-эгоиста, который применяет по отношению к ребенку тот тип воспитания, который для него удобен, а глазами Божиими! Такими глазами смотрит на нас священник на исповеди; он пытается отодвинуть в сторону всю шелуху нашей семейной жизни, наших перепутанных взаимоотношений друг с другом, пытается вглядеться, вчувствоваться и понять, что представляет наша душа сама по себе, каков ее духовный и душевный потенциал, какими она располагает талантами и способностями. К сожалению, нам, родителям этого очень тяжело достичь: нужно действие благодати Божией, чтобы наши духовные глаза открылись. В книге Н.Е.Пестова «Современная практика православного благочестия», сказано, что духовный, христианский подход к воспитанию требует от родителей совершенно новой установки — дружелюбной, любовной позиции по отношению к ребенку. Вместе с этим прежние воспитательные проблемы могут успешно решаться на иной основе.
Взамен «принижающего» воспитания или «подавляюще-обличительного», где происходит фиксация на недостатках или слабостях ребенка, воспитание может стать «милующим». По словам Пестова, любящая мать должна миловать своего ребенка, т.е. жалеть, она должна уметь проявить ему необходимое сочувствие, сострадание, должна в нужный момент подставить ему свое плечо, чтобы оказать помощь, не доводя своего сына или дочь до надрыва, истерики и отчаянья. Миловать — означает покрыть недостатки и слабости в тот момент, когда ребенок уязвлен, обессилен или неуверен в себе. Миловать — означает дать почувствовать, что любовь не кончается и перестает даже тогда, когда объективно ребенок совершил нечто нехорошее или некрасивое. Миловать — означает уметь простить сегодня и продолжать верить в завтрашний день.
Вместо «кумиротворческого» и «гиперопекающего» воспитания, имеющих отношение к выраженным способностям ребенка, родители должны уметь осуществлять «воодушевляющее» воспитание. Таланты и способности наилучшим образом раскрываются, когда со стороны родителей идет мощный импульс воодушевления и поддержки. Когда со стороны ребенка совершаются попытки попробовать свои силы и найти сферу приложения своих интересов, родители должны принять деятельное участие в организации его жизни, но не навязывать, своего подхода, не ломать планов ребенка, а лишь осторожно корректировать им задуманное. Для того, чтобы ребенок определился в жизни, важно на определенном этапе создать необходимые условия для практики. Особенно в связи с этим, очень актуальна проблема воспитания мальчиков в неполных семьях. Когда ребенок становится подростком, перед матерью остро встает задача обучения его мужскому ремеслу. Если она сама не может научить его пользоваться ножом, молотком, отверткой, пилой и рубанком, она должна найти такого мужчину, который готов по-отечески наставить мальчика и обучить полезным навыкам. Мама должна при этом вдохновить и поддержать стремление сына к мужскому делу, а также уметь потерпеть беспорядок в доме, стружки и опилки, гайки и шурупчики и т.д.
Далее, вместо «назидательности» и «попустительства», которые выводят ребенка на проблемы самостоятельной жизни, но никак не помогают ему реально овладеть ею, воспитание, основанное на христианской любви, должно приобрести «доверяющую» форму. Если мы говорим: «Ты должен сам это уметь делать. Вот пойди, постирай и повесь... Пойди и убери свои игрушки, сделай уроки и т.д.» , — то ребенку совсем не хочется этого делать. Он ждет от нас помощи, дельного совета, наконец, объяснения или подсказки. Он говорит нам в ответ: «Пойдем вместе!» Но мы в этот момент раздражаемся и настаиваем на его самостоятельности. А между тем, умная и любящая мать знает, что стоит начать какое-то дело вместе, оно легко приобретает характер игры или увлекательного общения. На фоне такого душевного подъема любое дело выполнить нетрудно. Потом, когда ребенок уже принял задачу, его можно оставить наедине со своими носками, уроками или другими делами и лишь проконтролировать результат. Доверяющее воспитание ставит во главу угла появление дружественности и поддержки, практической помощи в осуществлении важных дел. Доверяющее воспитание умело пользуется стимулом совместной деятельности ради приобщения ребенка к самостоятельности, Оно создает благоприятную возможность постепенного приобщения ребенка к труду и дает возможность ощутить радость от выполнения самостоятельной работы.
Приобщение к христианским основам воспитания избавляет родителей от склонностей к «потворствованию» и «жертвенно-упрекающему» поведению. Ребенок нуждается в нашей поддержке и защите, но не всегда эта помощь носит материальный характер. Чтобы ребенок почувствовал себя спокойным и защищенным не обязательно его задаривать подарками и игрушками. Можно создать это ощущение у сына или дочери за счет дружеского расположения со стороны родителей и готовности понимать чувства и состояния своего ребенка на всех этапах жизненного пути. Более того, всегда необходима ребенку родительская молитва и благословение. Они ограждают ребенка от грозящей опасности или ненужного, дурного влияния. По выражению Н.Е.Пестова, родительское воспитание должно приобрести «оберегающий» характер, а не подкупающий расположение ребенка. Для этого, очевидно, требуется мудрость и рассудительность, такт и терпение, величайшая осторожность, чтобы родительский оберег не превратился в «стеклянный колпак», нависающий над головой ребенка и лишающий его личной свободы. Оберечь — значит также позаботиться о здоровье ребенка, о сохранении, восполнении и приумножении его физических и психических сил. Оберечь своего ребенка — значит проследить, какие впечатления входят в его душу на данном этапе жизни, и оградить ее от разрушающего влияния извне. Наконец, оберечь — значит содействовать созданию и сохранению над ребенком покрова Божией благодати. Таким образом, и на физическом, и на душевном, и на духовном уровнях должно совершаться непрестанное родительское попечение.
Все сказанное выше показывает, что воспитание ребенка дело очень непростое и требует от родителей подвига христианской любви. Христианское воспитание может осуществиться только там, где со стороны родителей выработан правильный взгляд на ребенка. Церковь учит, что с одной стороны, ребенок — это Дар Божий, а, с другой, — шанс на Спасение. В состоянии ребенка как в зеркале отражается наш стиль поведения и наш родительский эгоизм. Вместо того, чтобы впадать в панику, обижаться и гневаться на своих детей, мы должны научиться их понимать, миловать, оберегать, доверять и вдохновлять, исправляя свою душу покаянием и молитвой к Богу. Ребенок выявляет в своем состоянии и поведении наши родительские проблемы, он ставит перед нами новые духовные задачи. Благодаря их последовательному решению, мы только и можем духовно возрастать. Поэтому, с одной стороны, ребенок дает нам не только осознание собственных ошибок и грехов, но, одновременно, еще и приводит нас ко Спасению. Мы никогда не преодолеем проблему «отцов и детей», если будем тешить собственный эгоизм, заниматься самолюбованием и самооправданием, если будем стремиться упростить и облегчить свой жизненный крест.
Напротив, если мы в ходе воспитания детей руководствуемся мотивом служения Богу и ближнему, то мы смиренно воспринимаем жизненные задачи, поставленные перед нами нашим ребенком, и в ходе жизни непрестанно учимся любить собственное дитя. Только тогда мы сами духовно растем и развиваемся, постепенно преодолевая с помощью Божией собственные грехи и приобретая добродетели: смирения, кротости, терпения, миротворчества и милосердия.
И.Н. Мошкова, канд. психологических наук,
директор воскресной школы
при храме иконы Божией Матери
«Живоносный источник» в Царицыно
ВАЖНО: Все авторские матералы (статьи о воспитании, супружеских отношениях, чадородии), размещенные на этом сайте, отражают личную точку зрения автора и ни в коем случае не являются руководством к действию без благословения вашего духовника.
