К женихам и невестам

Страшное поругание любви происходит сегодня в мире. Сброшены покровы с греха, и грех назвали любовью. Блудницу называют невестой и развратника — женихом. Но скверный брак не может насытить плоти, а лишь распаляет страсти. «Будут есть, и не насытятся; будут блудить, и не размножатся; ибо оставили служение Господу» (Ос. 4, 10). Этот внешний по отношению к Церкви мир живет по своим законам, поклоняется своим богам, имеет своих проповедников. «То было время, когда любовь, чувства добрые и здоровые считались пошлостью и пережитком; никто не любил, но все жаждали и, как отравленные, припадали ко всему острому, раздирающему внутренности. Девушки скрывали свою невинность, супруги — верность. Разрушение считалось хорошим вкусом, неврастения — признаком утонченности. Этому учили модные писатели, возникавшие в один сезон из небытия. Люди выдумывали себе пороки и извращения, лишь бы не прослыть пресными» (А.Н. Толстой «Хождение по мукам»). Кажется, что о нашем времени написаны эти слова. Таков мир, что живет рядом с церковной оградой. Мы не можем уйти от этого соседства, не можем спрятать от него наших детей. Этот мир и это время— Божия данность, определенная для испытания нашей веры. «Испытание вашей веры производит терпение» (Иак. 1, 3), а «терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное» (Евр. 10, 36), — читаем у святых апостолов. Желающий спасения может только противостоять греху,не обвиняя никого, не ропща на обстоятельства, помня, что «Бог... Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью» (желанием) (Иак. 1, 13 — 14).

«Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей» (1 Ин. 2, 15), — говорит Апостол. Но не любить мир не значит не любить тех, кто живет в этом мире. Только будущий век положит пропасть между чистым и нечистым, отделит сынов Света от детей тьмы. А сейчас, пока не произнесено еще судное слово, немало людей, познавших пустоту внешней жизни, приходят в церковную ограду в поисках истинной любви, ища спасения. Еще неокрепшие в вере, но полные решимости, начнут они устраивать свою жизнь не по прихотям мира, а по церковным заповедям. И потому для кого-то много раз еще придется повторять то, что уже сказано, объяснять то, что, казалось, давно ясно. «И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному» (Быт. 2, 18). Особенно нехорошо, трудно одному проходить путь спасения. Потому и благословляет Церковь брак, и живущие в миру знают преимущества супружества перед вольной волей. Ведь даже одиночество ради Господа — монашество — связано обетом послушания. Послушания духовнику и священноначалию. А значит, и монашествующий не один совершает свое поприще. Мирянину же лучшая доля — семья. Семья так много значит для нашего спасения, что ее называют малой Церковью, поэтому создание столь важного союза, безусловно, должно серьезно обсуждаться. Сейчас люди в Церкви быстро «взрослеют», то есть их воцерковление происходит достаточно скоро. Молодые люди, выросшие в церковной среде, и те, кто пришел недавно, как-то почти незаметно выравниваются. Отрадно и то, что их становится все больше, а значит, и браки между «своими», церковными, стали чаще.

Вспомним, какие основные качества выделяют жениха и невесту, ставят их на особое место в обществе. Любовь и целомудрие. Если о любви сейчас стали говорить гораздо больше, то о целомудрии стараются молчать. То, что разврат повсеместен, ничего не меняет в отношении к нему Православной Церкви. Естественным он кажется только неверующим. А Церковь надеется видеть ново— брачных чистыми и целомудренными и возлагает на них венцы, воздавая честь их целомудрию и сохраненному девству. В руки жениху и невесте даются зажженные свечи, также знаменующие целомудрие и чистоту будущих супругов. Кстати, если оба в брак вступают повторно, то свечей уже не зажигают, именно по той причине, что в брак вступают уже не девственники.

Символ чистоты невесты — ее белое платье, свадебная фата. «Голубица моя, чистая моя!» (Песн. 5, 2) — скажет жених при виде ее. Но если сам он не сохранил чистоты, то грех его замарает и голубиную чистоту милой. Не случайно неверующие девушки, не ведающие Божиего воздаяния, не хотят сохранять девственность до свадьбы. Не для кого. «Он ведь придет уже поживший, — говорят они, — так что, какой смысл мне беречься». Блудный грех как раз и характерен тем, что очень заразен, не имеет границ. Всякий другой грех имеет как бы свой небольшой регион действия, а блудный расползается во времени и пространстве.

Но как ни страшна статистика добрачных связей, мы всегда можем указать на добрый остаток. «Так и в нынешнее время, по избранию благодати, сохранился остаток» (Рим. 11, 5),— говорит Апостол.

Большинство церковной молодежи считает желательным для себя сохранение чистоты тела до брака. Но случается и невыполнение этого установления. Причиной же выставляются обстоятельства, неосторожность, безволие. Но причина падения скорее в том, что когда-то произошло согласие с греховным помыслом и внутреннее растление.

«А если видимо соблюдаешь тело свое от растления и блуда, внутренне же ты любодействовал и творил блуд в помыслах своих, то прелюбодей ты перед Богом и не принесет тебепользы девственное тело твое» (преподобный Макарий Великий).

Любопытство к нескромным разговорам, изображениям, книгам, мечтательность, бездеятельность разбудили чувственность и нечистые мысли. Отсюда и грех. «Как юноше содержать в чистоте путь свой? — Хранением себя по слову Твоему» (Пс. 118, 9), — говорит Псалмопевец. А слово Божие, через Апостола: «...не сообщаться с блудниками... не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником... с такими даже и не есть вместе» (1 Кор. 5,9 — 11), «Не обманывайтесь: ни блудники... ни прелюбодеи... Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6, 9).

Спаситель называет прелюбодеем и того, кто разжигается похотью на чужую красоту. «...Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5, 28). В мире есть необратимые процессы. По опыту мы знаем, как легко разбивается от неосторожности или даже по умыслу сырое яйцо. Раз — и готово! Но потом «вся королевская конница и вся королевская рать» не смогут собрать этого шалтая-болтая.

Так же необратимо повреждение целомудрия в человеке. Бороться с растленным воображением или растленной плотью затем предстоит всю жизнь.

«Худые сообщества развращают добрые нравы» (1 Кор. 15, 33), — предупреждает Апостол, поэтому православным юношам и девушкам следует избегать компаний с вольными разговорами и поведением. Когда же избежать такого общения невозможно, «иначе надлежало бы вам выйти из мира сего» (1 Кор. 5, 10), по словам Апостола, то нужно научиться уклоняться от бесед, вечеринок, совместного провождения времени.»Когда я еще жил в миру, — вспоминал преподобный оптинский старец Варсонофий, — товарищи называли меня идеалистом. Бывало, придут звать меня куда-нибудь: «Устраивается пикник, целой компанией едем за Волгу с само-варом и закуской. Будет очень весело» — «Сколько же это стоится» — «По 10 рублей с человека». Вынимаю деньги и от— даю за себя, чтобы не получить упрека, что уклоняюсь из корыстных побуждений, а потом в день пикника заболеваю некоей политической болезнью и остаюсь дома... А наутро товарищи говорят: «Был он?» — «Нет, не был». — «Ну, конечно, — рукой махнут, — ведь он у нас идеалист» «.Вроде и не побрезговал компанией и на своем настоял.

Впрочем, молодые люди, знакомые с культурой поста, не затруднятся такими дипломатическими отказами. Ведь во многих семьях, где есть дети-школьники, родители умеют без насилия над ребенком и без обиды для окружающих из— бегать новогодних школьных елок и представлений, попадающих на конец Рождественского поста, а также участия в других светских праздниках, не вписывающихся в право— славный календарь.

Трудно в юности сохраниться от любовной мечтательности. Особенно она привычна девушкам. Беда в том, что эти грезы «не стоят на месте», а обязательно развиваются. Если когда-то думы такого рода не покидали пределов дозволенного, просто дальше было как-то «некуда» думать, то сейчас, когда воображение и память каждого человека засорены греховными впечатлениями, навязанными нам миром, остановить мысль на какой-то грани бывает трудно. И все же, несмотря на то, что невинность как категория незнания греха постепенно изнашивается, невинность как категория не— согласия с грехом и отторжения от себя греховных помыслов остается обязательной для всех, независимо от времени и обстоятельств.

Впрочем, против такой мечтательности есть лекарство. Молодые годы, как правило, годы учебы, время освоения профессии. Несомненно, что образование удобнее получить до брака. Не случайно сложилась поговорка: «Женатому учиться — время ушло». Добросовестная учеба обычно не оставляет времени на пустые мечты. Если же юноша или девушка не учатся, то в семье всегда найдется для них занятие там, где нужна их помощь. Во все годы, а особенно в юности, бездеятельности нужно бояться как огня. «Труд есть страж добродетели», — читаем в «Цветнике духовном».

«Кто в праздности живет, тот непрестанно грешит»,— писал святитель Тихон Задонский. В прежнее время барышни из семей, в которых домашнее хозяйство не требовало их участия, обязательно вышивали, вязали салфеточки или детскую одежду для старшей замужней сестры — никогда не оставались в бездеятельности. Рукоделие как средство занять себя, удалиться от праздности было свойственно и за— мужним дамам, не обремененным семейными заботами. Все, наверное, помнят, из чего состояло пансионное воспитание девушки по Гоголю: французский язык, «фортепьяно, для доставления приятных минут супругу» и «вязание кошель— ков и других сюрпризов» (»Мертвые души»). Смешно-то смешно, а тем не менее чьи-то прапрабабушки не выезжали в гости без ридикюля с рукоделием, да и дома, если и сидели без дела, то не сложив руки, а с иглой или спицами. Занятие всегда можно найти, а праздность расслабляет волю.

Отеческой заботой полны письма преподобного оптинского старца Макария. В одном из них читаем: «Невозможно же быть вам в совершенном бездействии физическом: тогда и страсти больше будут беспокоить».

«Не предавайся большим рассеянностям, которые бывают часто сопряжены с потерею интересов и нравственности»,— писал он же о развлечениях. Недолгие и невинные удовольствия и развлечения, как дань человеческой слабости, не возбраняются православному человеку. Они дают передышку нашим мышцам и нервам, способствуют большей работоспособности. Но развлечения рассеивают сознание, в это время оно подобно заболтавшемуся с прохожим часовому, и греху легче проскользнуть мимо стражи. Поэтому выбор развлечений следует строго определить для себя, и не нужно смущаться принятыми в мире нормами, но ориентироваться только на Божии заповеди. «Весь мир лежит во зле» (1 Ин. 5, 19), — говорит апостол Иоанн Богослов и ласково назидает: «Возлюбленный! не подражай злу, но добру» (3 Ин. 1, 11). Об одном таком «неблагополучном» развлечении — танцах — есть смысл поговорить особо. Танцы существуют у всех народов. Изначально эти ритмические движения разделялись на несколько видов — в зависимости от целей, которые они преследовали. Танцы, возбуждающие чувственное желание, предшествующие соитию; военные танцы, сообщающие боевой дух, и особые ритуальные танцы, используемые жрецами или их окружением для оккультных целей: вызывания духов и т.п. Из этого набора наиболее употребляемыми и получившими развитие оказались чувственные танцы. Они-то и легли в основу всех современных как народных, так и классических танцев, а также балета. Да-да, балета! Вся эстетика балетного искусства основана на возбуждении и удовлетворении чувственной, похотной стороны человеческой личности. Об этом откровенно говорят движения и сами костюмы танцоров. В сознании наших соотечественников понятия балет и разврат долгое время непременно соседствовали. У А.Н. Островского в од— ной из пьес есть замечательная фраза: «Кто в продолжение двадцати лет не пропустил ни одного балета, тот в мужья не годится» (»Бешеные деньги»).

Что касается танцев как бытового развлечения, то это собственно игра в «любовь» на своем уровне. Небольшой театр. В танцах незаметно растворяется и теряется стыдливость. В танце на вполне «законном» основании можно обнять, приласкать малознакомого, а то и вовсе незнакомого человека. Не случайно различные развращающие программы для подростков рекомендуют танцы и совместные спортивные занятия как «средство преодоления стыдливости», а мы назовем это разрушением целомудрия. Святые отцы всегда советовали избегать касания как возможного побуждения к греху.

«Всякое прикосновение мужчины и женщины неприлично, всякое сладострастие под тенью великих крыльев любви— целомудренно», — говорит святитель Григорий Богослов. Имеется в виду, конечно, брачная любовь. Одна девушка-студентка рассказывала, что среди ее многочисленных знакомых лишь один юноша имеет привычку деликатно отодвигать локоть или колено, когда рядом с ним за столом или на занятиях оказывается девушка. Остальные молодые люди совершенно не озадачивают себя такими тонкостями и не меняют ни позы, ни лексики в присутствии сокурсниц. Видимо, это и есть результат такого танцевально-спортивного воспитания — вести себя со всеми, как с близкими родственниками, и дай Бог, чтобы такая фамильярность, или семейственность, закончилась на этом уровне.

«Так же и танцы, которые назвал один мудрый проповедник «Иродиадино искусство» и которые мир считает невинным удовольствием в обществе, а в сущности оные греховны», — писал преподобный Макарий Оптинский одной матери, воспитывающей сыновей.

В жизни приснопамятного владыки Иоанна, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, был такой случай. Вскоре после войны попал он как-то на танцплощадку. Встал в стороне и смотрел на танцующих. Вдруг перед глазами его слева направо как бы развернули свиток, и он увидел танцующих с собачьими и свиными рылами вместо лиц. Это было необычайно страшное зрелище: танцующие бесы. Длилось такое видение недолго, свиток вновь свернулся, теперь уже справа налево, и перед будущим владыкой опять танцевали люди. В эти мгновения, как рассказывал владыка Иоанн, решилась его дальнейшая судьба.

«Горе миру от соблазнов... — говорит Спаситель. — Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный» (Мф. 18, 7 — 8). Конечно, проще избе— гать от юности соблазнительных обществ и ситуаций. Но случается, что и сам человек сознательно становится причиной соблазна. Нередко девушки и даже девочки приучаются кокетничать. Быть может, вначале это происходит на уровне игры. «В ней проснулась женщина», — сказала одна мама о своей шестилетней кокетке-дочери. Нет, в ней проснулась не просто женщина, а женщина-грешница.

Скромность — добродетель и украшение девушки. Скромность — от слова скрыть. «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом» (1 Пет. 3, 3 — 4), — обращается к женам и девицам Апостол. Желание обратить на себя внимание, кокетливость можно обозначить как наглость, как поведение, рассчитанное на посторонний взгляд. Но удовольствие привлечь к себе внимание, наслаждение вниманием могут иметь непростые последствия.

«Хотя ты не говорила и не произносила тех слов блудницы: «Прииди и поваляемся в похоти», — не произносила языком, но говорила видом, не произносила устами, но говорила походкою, не приглашала голосом, но приглашала яснее голоса глазами. Хотя, пригласив, ты не предала саму себя; но и ты не свободна от греха; ибо и это — особый вид прелюбодеяния; ты осталась чистою от растления, но телесного, а не душевного; и у тебя совершен грех вполне если и не через совокупление, то через зрение... Как ты думаешь быть чистою от греха, совершив его вполне? Ты сделала совершенным прелюбодеем того, кто прельстился этим твоим видом; как же ты можешь не быть блудницею, когда дело твое оказывается прелюбодеянием?» — читаем у святителя Иоанна Златоуста.

Кокетливость легко может довести до греха, так как возбуждает страсти, а страсть бывает заразительна. Если какая— то девушка думает раскраской лица и разными вычурными нарядами помочь себе сделать счастливый брачный выбор, то усилия ее тщетны. Подобные наглядные знаки могут увлечь лишь действительно увлекающегося человека, возбудив в нем любовь-страсть. А страстная любовь очень быстро проходит.

«Из многих опытов видно, что кто по страсти вступает в супружество, то не бывает счастия: страсти остынут и любовь исчезнет», — писал преподобный Макарий Оптинский своей корреспондентке. Так же и преподобный Амвросий Оптинский не рекомендовал жениться или выходить замуж по страсти.

Когда девушка желает замужества — это доброе желание. Но желать замужества не значит стремиться к браку любыми путями. Чистота, целомудрие, богобоязненность, кротость и терпение привлекут к такой душе благословение Божие гораздо вернее, чем разные ухищрения внешние. Народная мудрость говорит, что на всяк товар есть свой купец. И не следует брезговать той внешностью, что дал вам Господь, лучше вы себе не нарисуете. К тому же внешняя красота требует особенной осторожности, так как привлекает к себе не только добрые взгляды. Красивой девушке труднее сохранить себя. «Девство и красота воюют друг на друга», — говорит пословица.

«Потому что власть красоты скорее преобразит добродетель из того, что она есть, в сводню, нежели сила добродетели превратит красоту в свое подобие», — повторяет расхожее мнение герой Шекспира (»Гамлет»).

Желание украсить себя нарядами должно быть тоже осмотрительным. Очаровательный вид не всегда бывает на пользу. Рассказывала молодая верующая женщина: как-то вечером она сошла с электрички и пошла через лесок на дачу. Вдруг услышала сзади быстрые тяжелые шаги. В голове сразу промелькнула мысль: «Зачем я надела эти светлые брюки». Она как-то сразу соединила свой нескромный наряд и ту опасность, которую ощутила за спиной. Человек, что догонял ее, действительно хотел совершить насилие. По милости Божией неразумная модница смогла вырваться от него. Потом ей еще долго пришлось бежать, и все это время она твердила: «Господи, помоги, я больше никогда не надену брюки». И действительно, она их больше не носила.

Гораздо более косметики и нарядов послужит свахой молитва. Молитва о женихе вполне может быть включена в утренние молитвы, если девушка определила для себя путь спасения в браке. Просить Господа можно обо всем потребном, а желание жить в браке — это желание жить по заповедям Божиим, ведь основная цель брака — сохранять чело— века от блуда. «Во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа» (1 Кор. 7, 2), — писал Апостол.

В семьях, где есть девицы на выданье и юноши, готовые к браку, хорошо иметь обычай чтения акафистов святителю Николаю, покровителям супружества мученикам Гурию, Самону и Авиву, святым Петру и Февронии Муромским. Можно заказывать и молебен этим святым. Всякое дело лучше делать с Господом, с молитвой.

В Москве, в Брюсовском переулке, в храме Воскресения Словущего есть чудотворная икона Божией Матери «Взыскание погибших». Перед этой иконой молятся родители девушек-невест и юношей-женихов, прося Пречистую об устроении брака детей. Молятся и сами молодые девушки и юноши, вверяя заботу о своей судьбе Царице Небесной. Начало этой традиции положило чудо.

Московский житель, когда-то имевший достаток, впал в бедность и никак не мог выдать замуж своих дочерей. Дошло до того, что и питаться ему с семейством стало нечем. Этот почти отчаявшийся человек имел привычку молиться перед образом Божией Матери «Взыскание погибших». И Пречистая Дева не оставила несчастного отца. Вскоре дочери его благополучно вышли замуж, и он поселился у одной из них. Случай этот стал известен, и к чудотворному образу стали стекаться верующие не только из московских семейств вымолить жениха или невесту, приезжают и из других ro— родов и весей.

Мне вспоминается один забавный случай. Знаком я был с одной маленькой семьей: мамой и дочкой. Девушка оканчивала техникум и, не имея привычки к шумным молодежным компаниям, была не прочь выйти замуж. Одна беда: женихов в округе не было. Конечно, по совету духовника и мама, и дочка молились, чтобы была воля Божия, и надеялись, что Господь пошлет человека. Также по благословению съездили они в Москву к чудотворной иконе «Взыскание погибших», заказали молебен. Через небольшое время опять съездили. И, веря в заступничество Царицы Небесной, взяли за правило ездить к чудесному образу регулярно. Может быть, раз в два месяца, не помню. Прошло где-то полтора года. И однажды мама пришла брать благословение на брак. Нет, не дочери. Сама мама, более десяти лет прожившая без мужа, вдруг неожиданно выходила замуж. Причем жених объявился не какой-нибудь, а верующий, красивый, работящий. А еще через год или полтора вышла замуж и дочка.

Есть в жизни события, устройство которых разумнее доверить Господу, а не рассчитывать на свои силы. «Возверзи (возложи) на Господа печаль твою, и Той тя препитает» (Пс. 54, 23), — говорит Псалмопевец. В отношении брака — это лучшая рекомендация.

Как и любое наше прошение, просьба-молитва о браке не должна игнорировать волю Божию. Лучше, чтобы молитвенное пожелание заканчивалось словами: «Но пусть будет не как я хочу, а как Ты, Господи. Да будет во всем воля Твоя. Аминь».

Московский старец святой праведный Алексий Мечёв в одном из писем упоминал такой случай. Девушку бросил жених. Батюшка посоветовал ей молиться об устроении ее жизни, но не с прежним женихом, а с кем угодно будет Богу. Но девица в молитвах настаивала на соединении с бросившим ее молодым человеком. Что же? Он вернулся. Они повенчались. А через короткое время муж уже окончательно бросил ее.

Не всегда наша молитвенная просьба может быть исполнена скоро. Иногда мы просим неполезного для спасения.

Бывает и такое. Обвенчаются молодые, отшумит свадьба, и забудут они в своем счастье и молитву, и церковь, и Бога. И так все хорошо. Все-то станут любоваться друг на друга, ворковать в своем гнездышке. И ничем, кроме пожара, их оттуда не выставишь. Хорошо еще, если Господь приглашение пришлет не слишком грозное: болезнь там какую или ссору, а случаются и более страшные напоминания.

Потому Господь и медлит с ответом на наши просьбы, что бережет нас от себя же. Ждет, может, мы и дозреем.

Придет дочка к отцу: «Папа, купи мне новую шубку». — «А зачем тебе?» — спросит родитель. — «Пойду в ней на улицу, все скажут: «Какая красивая девочка!» А подружки во дворе просто умрут от зависти». — «Нет, — скажет отец, — походи пока в старой». Придет другая дочка: «Купи мне, папа, новую шубку». — «А зачем тебе?» — «Пойду я в новой шубке в церковь в воскресный день. И тепло в ней, и празднично». — «Что ж, видно, не миновать обновки».

Так и Господь на наши молитвы. Кому полезно — даст, а кому нет — повременит.

Помню такой случай. Девушка хотела иметь семью. Деток очень любила. О муже-помощнике мечтала. В церковь она начала ходить недавно, и взгляды ее, жизненные понятия менялись на глазах. Вначале она просто хотела любви, заботы, семейного тепла. Молилась, просила Господа. Постепенно стала понимать преимущества семьи, где оба супруга верующие. Ждала. Молилась. Прошел не один год. Одиночество ее стало менее горьким, она узнала счастье церковной семьи, своего дела в Церкви. Теперь брак мог бы только дополнить то, что она уже имела. И Господь послал ей человека. Познакомились они в храме, понравились друг другу и через какое-то время поженились. А случись это раньше, кто знает, часто ли видели бы мы ее в храме.

Каждый священник имеет немалый опыт человеческих судеб, и, наверное, каждый может сказать, что подавляющее число несчастий, угнетающих человека, — семейные скорби. «Таковые будут иметь скорби по плоти», — говорит Апостол о вступающих в брак, и опыт подтверждает, что семья — это обязательные скорби, обязательный крест. Правда, скорби бывают разные. Многое в семейной жизни зависит от прежнего поведения жениха и невесты. Их добрачная жизнь обязательно окажет влияние на атмосферу в семье, на здоровье будущих детей. Тот, кто не бережет своей чистоты до брака, сам лишает себя семейного покоя.

Как когда-то библейский Исав, не желая потерпеть голод, продал свое первородство, право на наследство, за чечевичную похлебку, так иногда неразумные юноши и девушки отдают свою поистине царственную чистоту, единственное личное достояние за насыщение любопытства, неосознанного греховного желания, за какое-то сиюминутное утверждение себя. Как же жаль бывает потому «Столько вокруг семейств, а много ли любящих пар под— ходят к браку, сохранив телесную чистоту?» — спросит кто-то.

Да, живут люди и с раковой опухолью, и с язвенной болезнью, и с астмой. Привыкают и даже забывают, что были когда-то здоровы. Но вряд ли кто стал бы специально отягощать себя такими страданиями.

«Как невозможно, чтобы человек целомудренный презирал свою жену и когда-нибудь пренебрег ею; так невозможно, чтобы человек развратный и беспутный любил свою жену, хотя бы она была прекраснее всех» (святитель Иоанн Златоуст). От первоначального греха, вставшей между супругами неправды — дальнейшая ревность, недоверие, закрытость, себялюбие, измены.

Священник Михаил Труханов в книге «Мысли христианина о браке» пишет: «Человек порочный, искавший любви на стороне, не может искренно любить свою жену. Прошлое встанет призраком между ним и ее чистотой, и этот призрак отравит минуты счастья, сделает невозможным это счастье... Такой человек развратит и жену, потому что внесет в храмину семьи разлагающий аромат преступной любви. На этом основании преподобный Феодор Студит (IX в.) считает безусловно необходимым, чтобы чистый соединялся с чистой, невинный с невинной... Соединение невинной с человеком морально павшим кажется уродством». «Грех блуда имеет то свойство, что соединяет два тела, хотя и незаконно, в одно тело. По этой причине, хотя он прощается немедленно после раскаяния в нем на исповеди при непременном условии, чтобы покаявшийся оставил его, но очищение и отрезвление тела и души от блудного греха требует продолжительного времени, чтобы связь и единение, установившиеся между телами... и заразившие душу, обветшали и уничтожились» (святитель Игнатий (Брянчанинов).

«Юношей также увещевай быть целомудренными»,— писал Апостол (Тит. 2, 6).О целомудрии девушки долгие века даже не рассуждали, считая девственность естественным добрачным состоянием. Отношение к девушке, не сохранившей себя до брака в чистоте, у многих народов схоже. Сама природа женская так устроена, что грех этот не может быть скрыт и обязательно обнаружится. В израильском обществе, по Моисееву законодательству, «если... не найдется девства у отроковицы», предлагалось побить «ее камнями до смерти» (Втор. 22, 20).

С наступлением христианской эры нравы стали мягче, но все же общество относилось довольно долго к этому греху особенно нетерпимо. У нас в Отечестве еще в XIX веке не сохранившую себя девицу ожидало всеобщее презрение, отторжение от общества, грубые насмешки и выходки, мазанье дегтем ворот и т.п. Конечно, замуж она уже выйти не могла и, как правило, искала, куда скрыться с глаз. В мусульманской среде такое отношение сохранилось и по сей день. И это не случайная жестокость.

Дело в том, что первый физический контакт производит в организме женщины колоссальные изменения и сопровождается такими огромными физическими и психическими нагрузками, что может происходить лишь в атмосфере брака, покоя и любви. В том спокойствии, которое дает ей сознание своего права и защиты этого права со стороны общества и родных.

В противном случае, по мнению доктора медицинских наук профессора Вл. Барабаша, психическая перегрузка может вызвать патологические изменения, мутации генотипа женщины, и в дальнейшем вероятность рождения у нее генетически больного ребенка увеличится. Таким образом, если добрачный контакт произойдет даже накануне свадьбы по настоянию жениха или по собственному недомыслию невесты, то свое негативное действие на будущее потомство он все же окажет.

В прежнее время ребенка, рожденного вне брака, называли ублюдком, то есть рожденным от блуда. Согласитесь, что слово это несет в себе не только характеристику незаконнорожденности, но и некий оттенок психофизической неполно— ценности.

Увеличение количества в нашей стране добрачных связей сопровождает увеличение генетических заболеваний. И что характерно, в регионах с мусульманским населением, где девственность невесты обязательна, таких заболеваний почти нет.

Легкомысленное отношение к добрачному сожительству не только подрывает здоровье нации, оно прямая угроза самому существованию нации, так как ведет к ее вырождению, считает профессор Вл. Барабаш. Только забота о генофонде народа, о его будущем может объяснить ту, казалось бы, непримиримую жестокость, с которой общество отторгало от себя утратившую невинность девушку.

Причиной падения молодых может стать юношеское нетерпение, любопытство и даже боязнь одиночества.

«Итак, чтобы отсечь самые корни зла, пусть те, которые имеют детей, находящихся в юношеском возрасте, и намереваются ввести их в мирскую жизнь, скорее соединяют их узами брака», — советует святитель Иоанн Златоуст.

Это же мнение находим и у протоиерея профессора В. Зеньковского: «Чем раньше юноши и девушки вступят в брак, тем легче дастся им внутренняя гармонизация их существа». И.С. Тургенев также высказывался о преимуществе ранних браков, где происходит общее «взросление» личностей. Такие супруги, по словам святителя Иоанна Златоуста, «будучи незнакомы с привычками посторонних людей будут взаимно подчиняться друг другу».

Преподобный Макарий Оптинский, отвечая своей корреспондентке, писал: «При замужестве должна отдать себя в не— волю; к чему в юных летах удобнее бы можно было себя при— учить».

Все это, конечно, не значит, что создавать семью следует сразу же по достижении совершеннолетия. Отнюдь. Молодые люди имеют различные характеры, воспитание, темпераменты. Живут в различных обстоятельствах. Кто-то может подождать до конца учебы в институте или достижения некоторой самостоятельности, чем очень облегчит себе пер— вые годы семейной жизни. Не случайно говорят, что для щей люди женятся, а для мяса замуж идут. И если девушке варить щи, хозяйничать — дело, как правило, с детства знакомое, то юноше — будущему кормильцу, чтобы заработать на мясо, надо еще подучиться.

Правда, есть и нетерпеливые, таким «лучше вступить в брак, нежели разжигаться» (1 Кор. 7, 9).

Иногда решение ускорить свадьбу вызвано страстным любовным чувством. Поддаваться такой любви очень неразумно.

« ...Вы хотите жениться по страсти; тут уже совершенно толку не будет, это мне довольно известно на многих партиях», — предупреждает в одном из писем преподобный оптинский старец Макарий.

В браке спокойном, разумном супружеская любовь с годами лишь возрастает. В браке, заключенном по страсти, любовь, удаляясь от своего первоначального пламени, становится, напротив, все холоднее. Предмет страсти теряет свою привлекательность и может стать даже ненавистен. Ведь страстная любовь себялюбива.

Но именно в этом случае, когда страсть уже завладела сердцем, особенно трудно бывает отказаться от желаемого. Святитель Иоанн Златоуст предлагает таковым лекарство: разлуку и время.

Для семейной жизни надобно искать не какой-то африканской страсти или феерической любви, а человека. И человека религиозного. Религиозность избранника, его православие должны стать отправной точкой мнения о нем.

Правило 72-е Шестого Вселенского Собора просто запрещает верующим вступать в брак с неверующим: «Не подобает смешивать несмешаемое, ниже совокупляти с овцою волка, и с частью Христовой жребий грешников. Аще же кто постановленное нами преступит: да будет отлучен».

«В самом деле, во имя чего будет создаваться семейный союз, если один из супругов пламенеет любовью к Богу, а другой, отвергая само бытие Бога, поносит Его... Это уже не есть единение образов Божиих «в плоть едину», но только их плотское единение и по сути дела, не человеческое супружество в единомыслии душ и телес, но оскотиненная жизнь их участия в совокуплении», — пишет протоиерей Михаил Труханов.

Полноценный союз может быть только о Господе. Семья это не когда двое, а когда трое: муж, жена и Господь. В письмах преподобного Макария Оптинского есть такой ответ на вопрос о замужестве: «...хотя бы он и нравился вам, но если нет прочной веры и благочестия, то не советую вам посягать за такого, а если — истинный христианин и сын Православной Церкви, благочестив, то советую, при содействии помощи Божией».

Союз о Господе обязательно привлекает к себе благодать Божию. «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 20), — обещает Господь. Семейный союз Апостол уподобляет союзу Христа и Церкви. Жизнь в нем не скучные будни, а праздник брака, где в супругах всегда пребывает свадебная радость жениха и невесты. В таком союзе нет греха предпочтения любимого Господу, но супруги оба во всем предпочтут заповедь Божию, а общая для двоих цель — жизнь в Господе покроет мелкие несогласия. Здесь супруги не угождают плоти, но любовью служат друг другу (см. Гал. 5, 13). Здесь супружеская любовь, по словам Григория Богослова, и в сладострастии остается целомудренной.

Не где-то в дальней стороне, а среди своих, в Церкви ищи себе суженую или суженого, и Господь благословит твой брак, потому что начало его — общая любовь к Богу.

Есть на памяти случай. Один верующий молодой человек, наскучив холостой жизнью, захотел жениться, но при том затруднялся выбором. Духовник посоветовал ему молиться, да пошлет Господь ему человека: «Приглядывайся в храме, не найдешь ли кого». Но тот все никак не решался сделать выбор. Не только в своем приходе искал, но даже ездил по другим храмам. «Все они не яркие, не привлекательные,— говорил он, — хорошие, красивые, но... « Смотрел он плотскими очами. Но, по словам Апостола, «не живет... в плоти моей... доброе» (Рим. 7, 18). В конце концов женился он на неверующей девушке. Через год супруга оставила его. Трагедию покинутый муж переживал тяжело, но понял, что напрасно сам не пустил Христа в свою семью. Найти верующего супруга или супругу возможно, надо просто знать, чего ты ищешь в человеке.

Спросил я как-то одного батюшку, счастливого в семейной жизни, как он познакомился со своей матушкой. «Пришло время, пошел на регентское отделение (женский класс церковных дирижеров), выбрал, познакомился, женился», — отвечал он. — «Долго выбирал?» — «Да нет, недолго. Вижу, верующая, благочестивая, из хорошей семьи, а в остальном они все похожи». Наверное, так оно и правильно.

В житии святой благоверной княгини Февронии Муромской описывается такой случай. Плыла княгиня Феврония в лодке по реке. Сидел неподалеку от нее кормщик, и почувствовала княгиня, что смотрит он на нее с вожделением да с греховным умыслом, хотя сам и женат. Попросила его княгиня выпить речной воды, зачерпнув ее с левой стороны лодки, а когда исполнил, попросила почерпнуть с правой стороны да тоже выпить. «Одинакова ли вода?» — спросила княгиня. «Одинакова», — ответил кормщик. «Так же одинаково и естество женское», — сказала княгиня.

И, конечно, не столько красы, а более добродетели нужно искать в избраннике, в избраннице.

«Кто найдет добродетельную жену? цена ее выше жемчугов; уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка; она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей» (Прит. 31, 10 — 11), — говорит Премудрый. «Если ты здоров и она здорова, друг другу нравитесь и невеста благонадежного поведения, и мать имеет хорошего некропотливого характера, то и можешь вступить с нею в брак», — советовал преподобный Амвросий Оптинский. В женихе внешность и веселый характер также не основные качества. Гораздо важнее его религиозность, послушание Церкви, богобоязненность, доброта, хорошее воспитание. Если сама невеста девушка хорошая, чистая, то со временем она «увлечется» даже некрасивым мужем. Для нее счастье уже просто в замужестве, в возможности иметь детей, свой дом.

«За мужем жена всегда госпожа», — говорят в народе. Для ровного настроения в семье важно некоторое равенство в супругах, одинаковость. Схожее воспитание, образование, возраст. Оптинские старцы советовали выбирать, чтобы супруг был своего круга, предостерегали от «неровнюшки». Как говорится: «Князю княгиня, боярину Марина, а всякому своя Катерина».

Когда у молодого человека или девушки появится склонность к кому-то и приходит на ум: «Уж не это ли моя судьба?» — то, как и во всяком важном деле, самое время прибегнуть к помощи Божией для разрешения своих сомнений. Мы говорим об избранниках — суженый, суженая, то есть те, кого избрать судил нам Бог. Мы желаем, чтобы наш выбор совершился по воле Божией, а не по нашему произволу. Но надобно уметь дать место Божией заботе о нас.

Преподобный Амвросий Оптинский предлагал молиться о совершении своей судьбы с известным человеком и во время молитвы внимательно прислушиваться к собственному сердцу. Если появится беспокойство, то лучше отказаться от задуманного брака; если же чувство сердечного покоя ничем не возмутится — то решаться на брак. Время от влюбленности, от избранности до свадьбы играет немалую роль в дальнейшей судьбе семьи. Неразумно особенно сокращать этот срок. Молодым нужно еще и еще приглядеться друг к другу, проверить себя. Если чувство не может выдержать единого года, то как же рассчитывать на целую жизнь? Никак нельзя жениться или выходить замуж в состоянии любовного угара, в опьянении чувств. Но, напротив, с «бодренным сердцем и трезвенною мыслью», как просим мы Господа в утренней молитве, с «пожданием», как советуют святые отцы, следует решать важнейшее дело брака. Время может открыть в избраннике новые неизвестные черты, и не обязательно они придутся по нраву. В таком случае еще не поздно расстаться. Вспомним, что ухаживания наших дедушек и бабушек длились годами, зато и чувства их были выверены и браки крепче.

Несомненно влияние характера жены на взгляды и поведение мужа. «Жена мужа не бьет, а под свой норов ве— дет», — говорит народный опыт. Поэтому нелишне узнать поточнее да заранее этот норов, не завел бы он куда не надо.

Хорошо, когда соединяются молодые люди, долгое время знающие друг друга. Рядом живут, вместе учатся, знакомы семьями, вместе работают. В таком браке меньше неожиданностей. Если же этого нет, то знакомство лучше несколько затянуть. Познакомиться с родителями, по народной примете: «яблочко от яблони недалеко падает». Присмотреться к друзьям. Само жилище может многое сказать о человеке. Посмотри, не найдешь ли больших противоречий между воображаемым и реальным обликом претендента.

А много ли сможет увидеть и рассудить юный несовершенный ум? Но и самый искушенный и самый мудрый человек не может увидеть и просчитать всего. Здесь нужно нечто большее, чем мудрость, нужна помощь Божия — благословение, молитва.

Прежде за советом и за благословением на брак было принято обращаться к духовнику или старцу. Среди писем оптинских старцев есть немало ответов касательно брака. Есть благословения, есть советы за и против.

Обязательным было всегда и благословение родителей. Родительское сердце находится в постоянном молитвенном предстоянии перед Господом за свое дитя, и потому родительское благословение так действенно, так созидательно. В Древней Церкви брак мог быть заключен только с благословения епископа. «А те, которые женятся и выходят замуж, должны вступать в союз с согласия епископа, чтобы брак был о Господе, а не по похоти», — писал священномученик Игнатий Богоносец. В Русской Церкви долгий период заключения брака также начинался с уведомления архиерея и с его благословения. Венчать брак мог только приходской священник жениха или невесты, то есть духовник, знающий свое чадо и небезразличный к нему. Молодые сообщали священнику о решении вступить в брак, а священник уже объявил о предстоящем браке в храме. Если через некоторое время от прихожан не поступало никаких сведений о препятствии к браку, то совершалось обручение и венчание. Запись о венчании скреплялась подписями свидетелей и приходского священника.

До 1775 года венчание отстояло от обручения на некоторое время, дабы жених и невеста имели возможность еще раз осмыслить и полнее подготовиться к предстоящему браку. Обручение как бы скрепляло брачный договор. Но даже после того, как церковное обручение стали совершать одновременно с венчанием, период последнего раздумья не упразднился. Оставалось семейно-общественное понятие сговора, то есть договора между родными или близкими жениха и невесты, семейного благословения на брак. Сговор отстоял от венчания на различные необязательные сроки.

Таким образом, брак никогда не заключался очень скоро, подготовка к нему проходила несколько этапов и включала в себя заботу и участие многих лиц. И сегодня молодые люди из церковной среды, прежде чем окончательно принять решение о браке, приходят к духовнику за советом и благословением. Приводят к духовнику и своих избранницу или избранника. Благотворность такого поступка даже трудно изъяснить. Здесь и благодать священнического благословения, и мудрый совет опытного человека, и молитва, сопутствующая задуманному делу. А главное, Сам Господь через духовника или старца подает совет вопрошающему Его!

Когда же пара установилась, получила благословение, и милые могут назвать себя женихом и невестой, наступает время удивительных по своей тонкости отношений. Казалось бы, чувства уже определились, решение принято и не тайна для близких. Невидимые, но вполне ощутимые нити связывают два любящих сердца, они уже какая-то общность, они теперь не сами по себе, а принадлежат друг другу. «Я твой жених, ты моя невеста, это наше будущее», — говорят молодые. Они, кажется, вполне готовы чувствовать себя семьей. Они торопятся.

Но эта общность — лишь желание общности. Принадлежность друг другу — лишь желание принадлежности. У них есть только желание, но нет пока ни прав, ни обязанностей. Жених и невеста — еще не семья. Это удивительное состояние права и бесправия, свободы и связанности. Как же рас— порядиться этим временем?

Брак дает возможность двум разделенным полом человеческим личностям преодолеть свою половинчатость, стать «одной плотью». «И будут два одною плотью» (Мф. 19, 5),— говорит Господь о супругах. Стремление к такому плотскому единению в природе человека и не является чем-то греховным. Греховной может быть лишь форма этого единения. Единственной законной, с точки зрения соборного разума Церкви, для воцерковленных людей является форма венчанного брака. Плотская близость до брака — блудодеяние. Из этого положения мы видим, что отношения жениха и невесты даже после так называемой помолвки не имеют свободы, а все еще связаны обязанностью хранения девственности.

Конечно, если у молодых есть личный опыт воздержания и совместный опыт воздержания от вольного обращения, то им не тяжко будет оставаться под бременем заповеди. И награда их будет совершенна.

Но жаль, когда по распущенности, по неосторожно допущенной в сердце страстности или какому-то неразумному желанию оказать доверие супружеские отношения начинаются ранее брака.

Иногда мы видим, как распадаются вполне сложившиеся пары прямо накануне свадьбы. Часто это случается оттого, что преждевременная плотская близость не удовлетворила ожиданиям и представлениям о семейном счастье. А не удовлетворила она потому, что является всего лишь частью жизни в браке и, может быть, даже не главной ее частью. Плотская близость не исчерпывает всего многообразия семейных отношений и никак не может дать представления о них. Та полнота, что заключена в семье, может осуществиться только в браке и никак не за оградой его.

Я знаю, что слишком многие скажут, что нежизненно требовать и ожидать сохранения целомудрия до венца. Почему же нежизненно, если это есть в нашей жизни. «Ибо если бы не было много других юношей, целомудренно живущих и прежде и теперь, то, может быть, нашлось бы для вас какое-нибудь оправдание; но так как они существуют, то как можете сказать, что мы не могли подавить пламя вожделения. Те, которые могли, будут вашими обвинителями, ибо они одной с вами природы», — повторим мы слова святителя Иоанна Златоуста.

Во времена пророка Илии народ Израильский отвернулся от Истинного Бога, убил своих пророков и стал поклоняться Ваалу. «Остался я один, но и моей души ищут» (3 Цар. 19, 10), — сокрушался Илия. Но Господь ответил ему: «Я оставил между Израильтянами семь тысяч [мужей]; всех сих колени не преклонялись пред Ваалом, и всех сих уста не лобызали его» (3 Цар. 19, 18). Если и великий пророк не увидел этих семь тысяч праведников и считал себя единственным не отвратившимся от истинной веры, то вправе ли кто обобщать грех, обвиняя всех в беззаконии?

Впрочем, для нас гораздо понятнее не тот, кто, говоря о привычности и массовости греха, защищает тем самым право на грех, а те, кто спрашивает, как избежать его.

Свое целомудрие нужно постоянно и сознательно отстаивать даже среди самых, казалось бы, тяжелых обстоятельств. «Проводить жизнь в целомудрии легко, если захотим, — пишет святитель Иоанн Златоуст, — если будем удаляться от того, что вредит. И вообще ничто не трудно при нашем хотении, равно как ничто не легко при нашем нехотении. Мы над всем властны». Было бы желание, а средства найдутся. Но даже если совершена ошибка, она не дает санкции на дальнейший грех.

Помню, зашел я в один дом в пятницу вечером. Хозяин на кухне с бутербродом и чашкой чаю сидит. Бутерброд с колбасой. Вздыхает, ест. «Понимаешь, утром спросонья забыл, какой день, съел яичницу, теперь уж все равно. Пост— то нарушил», — объяснил он. Вот такое частное богословие.

Греховное падение отнюдь не похоже на падение с балкона — остановиться можно на любом этапе. И это нужно обязательно сделать. А дальше — покаяние, борьба с помыслом возврата к греху, молитва, ожидание исцеления.

Для молодых людей, чья духовная жизнь включает в себя обязательное и частое испытание совести — исповедь у духовника, сохранить себя в чистоте даже под натиском соблазнов вполне выполнимая задача. Грех начинается с помысла, с мысли, как с малого зернышка. Именно на этом этапе его легко вымести из сердца. Правда, есть некоторое затруднение с высказыванием страстных плотских помыслов. Иные молодые люди из чувства стыда умалчивают о грехе, успокаивая себя «неважностью» и «несерьезностью» его и таким образом пропускают благоприятный момент для пресечения. Зернышко прорастает, укореняется, и через некоторое на его месте уже шумит ветвистый баобаб. Теперь даже если грех. Удастся выкорчевать, то рана останется на всю жизнь.

Преподобный Макарий Оптинский давал такую рекомендацию: «Касательно же того, что вы затрудняетесь сказать духовнику о некоторых предметах, скажу вам: мысленные приражения страстных плотских помыслов не изъясняйте подробно, а просто говорите: «побеждаюсь плотскими помыслами»; довольно и сего». «Телесное вожделение увядает от исповеди более, чем от поста и бдения», — писал святитель Игнатий (Брянчанинов).

Если же согласие с помыслом выразилось уже в каком— либо действии, то опять же стыд не должен стать препятствием к исповеди, напротив, переживание этого стыда можно назвать началом врачевания. Есть высказывание, что «блудные грехи стыдом сгорают».

Но можно ли назвать грехом некоторую чуть большую, чем с чужими, близость или свободу обращения во время ухаживания между женихом и невестой? Разве пожатие руки или скромный поцелуй двух влюбленных — грех?

В XVII веке такого вопроса не задали бы. Ведь жених и невеста зачастую впервые видели друг друга уже в церкви во время венчания (здесь имеется в виду первый брак). Через столетие при сговоре жених и невеста иногда могли обменяться клятвенным поцелуем. Вот и все, что касается добрачной близости. Правда, в следующем веке жених и невеста имели уже некоторую свободу обращения. То есть они могли какое— то непродолжительное время оставаться наедине. Но понятия о чести и достоинстве в каждом сословии были развиты на— столько, что ничего предосудительного при такой видимой бесконтрольности, как правило, не случалось. Впрочем, в разные времена бывали и соблазненные девицы, и попавшие в расставленные сети невольные женихи. Но это было редким исключением и в основном в среде людей, оторвавшихся от привычных семейных и домашних традиций — наемных рабочих, прислуги, в фабричной среде. Причем для такого исключительного несчастья нужно было, чтобы хотя бы один из пары шел на заведомо нечестный поступок.

В то время как сегодня падение совершается зачастую как бы против желания обоих. Опыт страстных впечатлений, который имеет сегодня даже самый чистый и внимательный к себе молодой человек от навязанных ему миром образов, волей или неволей попадающих в поле зрения, быстро разрушает невинность неведения и подавляет стыдливость. В это атмосфере греховного знания самый братский поцелуй, самое невинное объятие скоро переходят в объятия страстные.

Вот вполне церковная пара. Оба настроены на целомудренность добрачных отношений. Но оба не остерегаются некоторой почти дружеской близости. И ситуация стремительно уходит из-под контроля. Оба считают, что только чудом, может быть, по чьей-то молитве, не случилось несчастья накануне свадьбы. Да, несчастья. По-другому не скажешь. Так нарушивший пост лишает свой праздник полноты. Счастье предбрачного времени не в поцелуях и объятиях, а в его торжественности, возвышенности. Не спешите скорее пройти это, казалось бы, промежуточное положение. Насладитесь им. Ожидание всегда настроено на идеал. Это наиболее счастливая пора. Идеал вашего брака должен как-то созреть, выстроиться, оформиться перед вашим внутренним взором.

Состояние жениха и невесты можно определить как предстояние перед раскрытием будущей тайны и началом новой жизни. В нем есть надежда, и даже уверенность, что там в этой новой жизни смогут раскрыться все таланты, все возможности. Это состояние знакомо каждому христианину и связано с надеждой прихода на брачный пир в Царстве Сына, с переходом в Жизнь Вечную, в Царство Небесное.

Не случайно в Евангелии Царство Небесное не единожды уподобляется браку и брачному пиру.

Подобное состояние переживает ставленник перед рукоположением или послушник перед пострижением в иноческий образ. Там, за гранью — иной мир, иная жизнь, новая полнота жизни.

У всех народов брак обязательно имеет какую-то форму. В христианстве брак освящается в Таинстве Браковенчания.

Брак становится священным союзом. В атеистическом обществе существуют брачные договоры, официальная регистрация. В иных религиях имеются брачные обряды, в самых примитивных человеческих обществах есть общественная традиция. То есть переход от холостой жизни к семейной обязательно включает в себя общественную огласку, свидетельство нескольких лиц. Официально заявленная семья имеет поддержку и защиту общества, ее жизнь охраняется семейным законодательством, семейной традицией. Этим как бы воздвигается ограда семьи. Собственно, это и есть семья, в отличие от самочинного совместного сожительства. Жизнь в семейной ограде совершенно не похожа на жизнь вне ее. Человеку, не имевшему семейного опыта, невозможно проникнуть сознанием в эту жизнь. «Тайна сия велика» (Еф. 5, 32), — говорит Апостол. «Запертый сад... заключенный колодезь, запечатанный источник» (Песн. 4, 12). Остатком рая на земле, малой Церковью назвали семью святые отцы. Не спешите протягивать руку к душистым ветвям за оградой. Войдите в сад, и там вы узнаете новую жизнь. Но пусть «не войдет в него ничто нечистое» (Откр. 21, 27). Ни образа, ни воспоминания, ни обмана. И если в эту ограду вы внесете лишь свою чистоту, то в ней всегда будет чисто.

Иерей Сергий Николаев,
По сборнику «За советом к батюшке», М.: Даниловский благовестник, 2002.

---