Мария Алимова, 28 лет, учитель истории по образованию, мама четверых детей. Старшему сыну Паше сейчас шесть полных лет, Антону — пять, дочке Тане — почти три и младшему Мише — год и один месяц. О своем трехлетнем опыте беременности и «непрекращающемся декретном отпуске» Мария рассказывала с завидным энтузиазмом.
— Как Вы определяли, кто будет — мальчик или девочка?
— Я делала УЗИ, но я, вообще-то, и сама знаю, кто и когда родится. Я предчувствую. Вот, например, я точно знала, что родится Павел и потом сразу же — Антон. Потом я предполагала — то есть у меня была надежда — что родится девочка, и что после девочки родится четвертый ребенок, и это будет мальчик. Вообще, если я начинаю о чем-то интенсивно думать, или чего-то желать, то это желание, как правило, реализуется. Вот, например, моя подруга сейчас ждет третьего ребенка. И я изо всех сил стараюсь не думать, как бы и мне этого хотелось, иначе сразу же забеременею сама. Будем рожать!
— Вы не переживали, что в семье появится четвертый ребенок, когда другие дети еще не вполне успели подрасти?
— Очень переживала. То есть не за Мишу переживала, а за старших. Ведь это очень большая ответственность — родить четверых детей. Что с ними будет? Как я все успею?.. Как смогу уделять всем достаточно внимания? Как они воспримут нового братика? Но когда Миша родился, мы сразу поняли, что этот ребенок нам — как подарок судьбы. Он сразу стал улыбаться всем и всему, и ямочки у него такие были замечательные на щечках, и спокойный он такой и в то же время веселый. К тому же, у меня все дети были маленькие — очень хорошенькие, но маленькие, — а мне хотелось большого. И вот родился Миша, такой крупный, толстенький, щекастый — сплошное удовольствие, как раз такой, как я мечтала.
— Как Ваш муж воспринимал очередное известие о беременности?
— Стоически. У него вообще нет никаких романтических чувств по этому поводу. То есть обычно реакция у людей такая: «Ах, какое счастье! Я стану папой!» А Иван говорил: «Ну, что же, будем рожать!» Он всегда очень серьезно занимался устройством в роддом и прочими организационными делами. Вот отвезет меня в роддом — и только тогда спокоен.
— Говорят, что отношения между супругами меняются после рождения ребенка, что появляются проблемы, например, ревность к ребенку со стороны отца. С какими проблемами столкнулись Вы?
— Ничего подобного у нас с Иваном не было. Я слышала, что, якобы, бывает охлаждение в отношениях между супругами, и что решению таких проблем посвящаются даже целые книжки. Но мне кажется, этим больше пугают, чем есть на самом деле. Иван, например, с первым ребенком, с Пашей, нянчился даже больше, чем я. И ни о какой ревности речи быть не могло. То же самое могу сказать и в отношении других детей.
— Какое место дети отводят отцу теперь?
— Иван для детей — герой и пример во всех отношениях. Когда он возвращается с работы, дети приходят просто в полный восторг. Такого не бывает, когда возвращаюсь я. Хотя, казалось бы, все должно быть наоборот — ведь я с ними целыми днями сижу, занимаюсь, играю... Но не тут-то было. Я иногда даже немножко ревную.
— Мария, в общей сложности в состоянии беременности Вы провели три года, и из Ваших слов понятно, что это время не лишено для Вас приятных моментов. Тем не менее, как на Ваш взгляд, есть ли у беременности негативные стороны?
— Прежде всего, это связано с физическими неудобствами. Лично мне, например, приходится соблюдать диету — не есть соленого (а пища без соли, знаете, далеко не подарок) и ограничивать себя в питье. Поэтому первое, что я делаю после родов, — бегу на кухню и пью чай, в очень больших количествах (в послеродовом отделении специально для этого стоят самовар и чайник с заваркой). За что еще любишь первые послеродовые дни и ждешь, когда же все это кончится, — что наконец-то можно поспать на животе. Кстати, многие беременные об этом мечтают, не только я. Потом, в связи с беременностью у меня сильно обостряется обоняние, а так как три раза начало беременности у меня приходилось на весну, когда все запахи особенно чувствуются, то у меня до сих пор не самые приятные ассоциации с этим временем года. В остальном все нормально, проблем особых нет. Я переношу беременность довольно легко — двигаюсь постоянно, даже бегаю, детей таскаю — в общем, как обычно, веду домашнее хозяйство.
— Некоторые женщины реагируют на известие о беременности так, будто на них обрушилось страшное бедствие, и как дальше с этим жить — непонятно. Знакомо ли Вам связанное с беременностью и родами чувство страха?
— По-моему, нужно разделять понятия страха и ответственности за детей. Про ответственность я, в общем-то, уже сказала. Что касается страха перед этим «страшным словом беременность» — то это просто глупо. Это как в той сказке про Эльзу, которая еще до своей свадьбы села у колодца и стала размышлять о том, как она родит своему мужу сына, и мальчик упадет в эту темную воду.
— Но ведь волнение непосредственно перед родами — это совсем другое, вполне объективное чувство. Неужели с Вами такого не случалось?
— Что касается страха по отношению именно к родам, то у меня он есть, причем есть всегда. Я уже научена горьким опытом — при первых родах у меня было множество всяких патологий. Поэтому я сразу предполагаю самое худшее, что может случиться, и готовлю себя ко всему. И когда в результате все заканчивается хорошо — я счастлива и довольна. Но ведь я знаю, что бывают и другие ситуации, в роддоме полно таких примеров. Вот кто-то надеялся, что все пройдет удачно: врач, мол, знакомый, условия хорошие... И если во время родов возникают патологии, трудности, то мама начинает переживать вдвойне, или даже впадает в депрессию. Все это сильно влияет на ребенка, потому что у них с мамой очень тесная связь в это время.
— Вы как-то особенно готовитесь к родам?
— Я себя морально настраиваю. Вообще, в связи с возможными осложнениями, у меня роды плановые, то есть мне их вызывают недели на две раньше срока. Выглядит это так. Врач приходит и говорит: «Ну что, будете сегодня рожать? или завтра? или через два дня?» Я говорю: «Буду» . И рожаю. Так что проблем никаких нет. Единственное, что я еще делаю, — это читаю покаянный канон. Это очень помогает настроиться, потому что в палате роддома обстановка может быть очень напряженная. Эмоциональный накал сказывается — беременные и так все нервные, а тут еще больница, чужие люди, и родственников не пускают... У всех слезы наготове, все периодически рыдают, и если кто-то кому-то велел, например, открыть окно, а другой — наоборот, то из-за этого целый скандал может произойти. Поэтому я стараюсь себя от этого отгородить.
— Может быть, лучше рожать дома, как Вы считаете?
— Лично я никогда дома не рожала и теперь уже пробовать не буду — все-таки мне не 23 года, как при первых родах, и мало ли что случится. Но мысль такая у меня была. В первую очередь, такое желание связано с окружающей обстановкой в момент родов. Хочется, чтобы в больнице все было как дома. А роддома все настолько разные... Так что я вполне понимаю тех, кто хочет рожать дома, в окружении близких людей.
— Вы рожали в разных роддомах. Какое ощущение осталось у Вас в целом от уровня ухода?
— Ощущения очень разные, потому что сами роддома разные. Могу сказать, что лучше рожать в новом роддоме, где есть хорошее оборудование. Причем совсем не обязательно, чтобы этот роддом был платным. По собственному опыту (а мне приходилось рожать и в платном, и в бесплатных роддомах) могу сказать, что конечно, денежное обязательство накладывает отпечаток: тебя и без внимания не оставят, и все услуги вовремя окажут, и выбор предоставят — например, делать обезболивание или не делать. Но все же нужно заметить, что и бесплатное обслуживание может быть очень и очень хорошим. Вообще, все зависит от коллектива врачей. Если это дружный, сплоченный коллектив, где врачи внимательны, подбадривают друг друга, слаженно работают, то в таком роддоме и атмосфера совершенно особая, и обслуживание на высоте. По себе знаю, как приятно в таких условиях рожать, и как важно, чтобы эти тонкости обращения друг с другом и с пациентами непременно учитывались, чтобы тебе слово ласковое сказали, по руке погладили...
— В чем, на Ваш взгляд, главный недостаток нашего медицинского обслуживания?
— Лично мне очень не нравится, что врачи никогда ничего не объясняют, слова лишнего не скажут, или скажут, но неправду. Мне вообще очень важно знать, что со мной делают и для чего — мне так спокойнее. Например, мне поставили капельницу. Так расскажите, что это за лекарство? Каким действием оно обладает? Может быть, это стимулирующее, но у меня роды и так быстрые, зачем оно мне?.. Остаешься в полном неведении, и создается такое впечатление, что ты, прошу прощения за сравнение, корова, которую ведут на заклание. Или еще пример. Я знаю, что есть определенные механические техники, тот же массаж, которые облегчают родовую боль, и врачам они известны. Так почему бы им не прийти и не рассказать нам об этом?
— А как Вы считаете, обезболивание во время родов нужно?
— Я придерживаюсь мнения, что женщина имеет право на обезболивание. Бывают ситуации, когда без него просто не обойтись. Но если даже и можно, все равно, я считаю, возможность выбора у женщины должна быть. В платных роддомах это даже не обсуждается — обезболивание уже входит в стоимость обслуживания, но если женщина хочет, она может от него отказаться. Другой вопрос, что опять же, предварительно врач должен бы объяснить, как вести себя, если ввели обезболивающее, и какие могут быть последствия. Те средства, которые используют у нас, как правило, сильноусыпляющие, и это может отразиться на родовой деятельности — если женщина между схватками засыпает, то схватки могут ведь и прекратиться. Все это нужно знать, но об этом никто не рассказывает.
— А кесарево сечение как способ безболезненных родов может быть приемлемым, на Ваш взгляд?
— Мне кажется, что если пришлось прибегнуть к кесареву сечению по каким-то объективным причинам, то ничего страшного в этом нет. Говорят, что у таких детей снижается иммунитет, но я не думаю, что в каждом конкретном случае это может быть очень уж большая проблема. Другой вопрос, если кесарево сечение сделали специально, когда этого можно было избежать. То есть либо по желанию самой мамы — а я слышала, что в Америке это 25 процентов родов, либо врачи сами выдумывают причины, показания, по которым это можно сделать, чтобы им самим меньше рисковать. Например, я заметила, что женщинам старше 27 лет, если они рожают первый раз, в карте могут написать обвитие пуповины или крупный плод, в то время как ребенок рождается меньше 3,5 килограммов. А это может быть показанием к кесареву сечению. При этом никто ведь потом не пойдет разбираться, было там это обвитие или нет. Бывает, что и с обвитием женщины сами рожают, и все проходит нормально. Мне на УЗИ с последним ребенком тоже так написали. Наверно, на возраст посмотрели — 28 лет. Когда же я легла в роддом, и там в карте стояло, что это не первые роды, никакого обвития почему-то не оказалось.
— Ваш муж когда-нибудь присутствовал при родах?
— Нет, хотя мы и хотели. Просто в последний момент мы с ним не состыковались. Но какой-то особой помощи я от мужа все равно не ждала бы, потому что я и так знаю, что со мной происходит, где я нахожусь и зачем, и что мне надо в связи с этим делать. И я сделаю это в любом случае, будет муж рядом или нет. Мне повезло в том отношении, что я нормально реагирую на всякие замечания. Даже если на меня накричат, я не расстроюсь и не обижусь, и на моих родах это никак не отразится. Но мне было бы лучше, если бы рядом был родной человек: домашняя поддержка всегда успокаивает. Да и физическая помощь тоже была бы не лишней. Например, когда тебе говорят перелезать с кровати на кресло, а в таком состоянии не очень-то поползаешь, — то помощь мужа была бы очень кстати.
— В роддоме Вам приходилось общаться с теми, кто, может быть, даже несколько раз делал аборты. С какими чувствами смотрит на таких людей мама четверых детей?
— Честно говоря, ощущения очень странные. Например, ты можешь какое-то время общаться с человеком, сопереживать, думать о том, какая это, должно быть, впечатлительная женщина: вот, рассказывает, как она переживала, что свекор ударил по руке дочку, когда та баловалась телефоном... А потом вдруг узнаешь, что эта женщина сделала уже больше четырех абортов. Где же была ее впечатлительность, когда она такого же точно ребенка обрекала на гораздо большие страдания, чем удар по руке? Она хоть представляет себе боль, с которой этот малыш умирал?..
С другой стороны, я лично не имею никакого права осуждать женщину за ее поступок, да и не осуждаю. Кто знает, какие у нее были на то причины? А может быть, она вообще не думала об аборте как об убийстве, может быть, ей семнадцать лет, и родительский гнев висит над ней как дамоклов меч... Это, конечно, ее не оправдывает. Но ведь и я не всегда была верующим человеком, и теперь я благодарю Бога за то, что Он отвел от меня даже малейшую возможность оказаться в подобной ситуации. Кто знает, что бы мне взбрело в голову? Я бы не смогла теперь поручиться за себя в такой ситуации.
— Как Вы считаете, были ли у Вас, по сравнению с другими семьями, какие-то особые предпосылки, условия, чтобы стать многодетной мамой?
— Нет, ни многокомнатной квартиры, ни счета в банке, ни перспектив получить какое-то наследство у нас не было и нет. Но я считаю, что сколько Господь посылает детей, столько их и должно быть, и значит, столько мне и по силам. Отговорки, конечно, всегда можно найти, даже какие-то объективные, казалось, бы, причины. Мне, например, то с работой могли отказать из-за ребенка, то квартирные вопросы докучали — мол, места мало... Но потом как-то все само собой разрешалось.
— Но ведь Вашему карьерному росту семья все-таки помешала. Вы жалеете об этом?
— Конечно, мне очень жаль. Я точно знаю, что в моем возрасте с двумя детьми я уже вполне могла бы работать, и это было бы для меня очень интересно. Но я также очень хорошо знаю, что если бы к этому времени у меня не было хотя бы одного из моих детей, и при этом я работала, то я чувствовала бы себя гораздо хуже. И это было бы для меня гораздо большей трагедией, чем несостоявшаяся карьера. К тому же, я знаю, что если захочу, то спустя некоторое время смогу устроиться на работу. А вот возможность рожать детей со временем утрачивается.
— На Ваш взгляд, что теряет и что приобретает многодетная мама?
— Теряет, безусловно, способность свободно распоряжаться своим временем. Приходится постоянно сидеть дома, а это очень тяжело. Чувствуется недостаток общения. Поэтому я особенно стараюсь поддерживать отношения со всеми нашими друзьями, сама им звоню, ведь иначе эти связи просто порвутся. Люди будут думать, что могут помешать своим звонком, что лучше сейчас не беспокоить и так далее. Поэтому я беру инициативу на себя, а иначе нельзя. Но вместе с тем, жертвуя этой свободой, приобретаешь такой душевный мир, такое спокойствие, что и не передать. И, по-моему, многодетные семьи вообще очень счастливые. Много детей ведь может быть только там, где есть любовь и тепло в родительских отношениях.
— Как Вы думаете, Ваши дети захотят стать многодетными родителями?
— Это для меня самый главный вопрос. Если у моих детей будет хотя бы по два ребенка, то для меня уже это будет достижением. Если три — то это вообще счастье. Это я стараюсь заложить наперед, но как это у меня получается — время покажет.
— Как Ваши дети относятся друг к другу? Не хотелось ли им быть единственными в семье?
— Я однажды спросила об этом у Антона. Я понимаю, что это, наверно, было очень некорректно, но мне было очень интересно знать. К тому же, у них с Павликом довольно долго были всякие стычки, до тех пор, пока не появилась Таня. Но когда я спросила, не хочется ли ему, чтобы были только папа, мама и он, то он даже не понял, о чем я говорю: «А как же Паша, а Таня, а Мишаня?» И хотя он больше всех ко мне привязан, и если есть такая возможность, то он от меня не отступит ни на шаг, он все равно себе не представляет, как это так. А когда крестили Мишу, и старшие дети вернулись домой немного раньше, когда его еще не принесли, они так испугались! Плакать стали, кричать: «Где Миша?» Павлик у нас вообще с маленькими очень любит нянчиться — соску всегда в рот вставит, постоянно около кроватки будет крутиться...
— Многодетные родители часто становятся объектами толков и пересудов: мол, нарожали детей, а как их растить — не подумали. При этом их упрекают, главным образом, в недостаточном уровне образованности и культуры. Приходилось ли Вам испытывать на себе подобные упреки?
— Слава Богу, в глаза ничего подобного не говорили. Может быть, мы с Иваном производим довольно благоприятное впечатление. К тому же, многие из наших знакомых и сами многодетные родители, поэтому они нас понимают и полностью поддерживают. Спрашивают только, не тяжело ли. Но ведь своя ноша не тянет! В конце концов, никто нас к этому не принуждал, это только наше, совершенно сознательное решение. А что касается культурности... Вот у меня — всего четверо детей. Но ведь есть женщины, у которых один ребенок живой, и много — нерожденных из-за абортов. Это что, культурно?
— Мария, Вы давно живете в Православии, у вас православная семья. Каким образом Ваши дети повлияли на Ваше понимание веры?
— По-моему, любой личный опыт человека, если он живет в вере, развивает его в его же чувстве любви. Для кого-то этот опыт — работа, для кого-то, может быть, — сильное потрясение. А мой опыт связан с моими детьми. Про это Иван очень хорошо сказал, что дети — они как ангелы, такие необыкновенные...
И конечно, общение с ними накладывает на родителей определенный отпечаток. Становишься более восприимчивым к окружающему тебя миру. И весь твой жизненный опыт накапливается благодаря общению с детьми.
— Было ли у Вас переосмысление православных праздников, связанных с рождением — Рождества, Благовещения?
— Насчет Благовещения... Совсем недавно мне в голову пришла одна интересная мысль. В сущности, в Благовещении нам дана модель того, как женщина должна воспринимать свою беременность — «Да будет мне по слову Твоему» . Такое удивительное смирение, которое и есть единственно верное поведение в этой ситуации.
А что касается Рождества, то лично с собой как с матерью я этот праздник не соотношу.
Единственное, что изменилось, — это, пожалуй, понимание всей суровой реальности происходившего тогда. Долгое время Рождество — это путешествие на ослике, звездная ночь, хлев, бычок, овечки — воспринималось мной как какая-то сказка. Если же представить себе все это в реальности, и то что молодая женщина пятнадцати-шестнадцати лет должна все это перенести, — то ситуация не из легких. Это далеко не так красиво, как на картинках, зато намного глубже.
— Мне кажется, что и Вам тоже приходится сильно выматываться, несмотря на то, что необходимыми условиями Вы более-менее обеспечены.
Знаете, когда говорят, что дети отнимают много сил, то это, конечно, правда. У меня с Мишей так было. Смотришь в себя и думаешь: ну откуда тут силы возьмутся, ну как это все выдержать?.. Но потом понимаешь, что не может такого быть, чтобы не было у тебя сил. Значит есть, где-то должны быть. И в результате это приходит к тебе само — в самом ребенке, который родился. Потому что он такой хороший, замечательный, такой любимый, что он сам дает все эти силы. Но почувствовать это можно только тогда, когда станешь мамой.
— И кроме того, дети, наверное, дают уверенность в будущем?
— Ну, уж не знаю... Вот недавно, когда мы с Иваном смотрели телевизор, дети пошли на кухню — а там стояло такое большое блюдо с сыром, — съели весь сыр и оставили только два крошечных кусочка. Я прихожу и спрашиваю: «Это что такое?» А Павлик мне показывает на кусочки и объясняет: «Это вот сыр. Это — папе, а это — маме» . Так что на старость два кусочка сыру нам обеспечены, это уж точно. Так вот они о нас заботятся.
Беседовала Алла МИТРОФАНОВА
ВАЖНО: Все авторские матералы (статьи о воспитании, супружеских отношениях, чадородии), размещенные на этом сайте, отражают личную точку зрения автора и ни в коем случае не являются руководством к действию без благословения вашего духовника.
