Дом, богатый детьми

Взято с сайта «Самарская епархия»

« Жена ... спасется через чадородие ...»
(1 Тим. 2, 1).

Кажется, сейчас эта евангельская истина забыта. В наше лукавое время женщины рассуждают совершенно иначе: «Зачем плодить нищету?», «Государство многодетным не помогает, тут лишь бы выжить», «Умные люди больше одного ребенка не заводят»... Даже на матерей, решающихся родить второго ребенка, смотрят, мягко говоря, как на чудачек: «Ей что, лишние заботы нужны?» Мы оказались в парадоксальной ситуации: иметь много детей в глазах общества стало просто неприлично. «Но ведь сейчас такая тяжелая жизнь! — жалуются родители. — Иметь ребенка — очень дорогое удовольствие; его надо одеть, обуть, прокормить, выучить, и за все — плати!»

И получается частенько так, что единственный, холеный, хорошо обутый-одетый и обученный дитятко приносит отцу-матери не радость, а горе, привыкнув в жизни только брать, а не отдавать и жертвовать. Горько то, что неразумные родители, получая и этот страшный плод своего воспитания, все так же не понимают: «за что?». «Ведь в любви рос, ни в чем не отказывали, все для него одного делали...» И продолжают утверждать: «Вот видите, с одним-то сколько проблем, а вы говорите — надо несколько детей!».

Да, верно, вырастить ребенка материально сейчас очень сложно. Правильно: государство не помогает, нет экономической стабильности, уверенности в завтрашнем дне, нет даже приличных зарплат, и все-таки главная причина вырождения нации кроется не в этом. Да и не вчера все началось. Помните популярную шуточную песенку, которая на поверку оказалась совсем не веселой и очень мудрой — «Я у бабушки живу»? Вот строки из нее:

Я у бабушки живу, я у дедушки живу,
Папа с мамой ходят в гости к нам.
Модным стало одного малыша иметь всего,
Да и то «подкинуть» старикам!
У меня сестренки нет, у меня братишки нет,
Говорят, с детьми хлопот невпроворот.
Что же будет на Земле через сто ближайших лет,
Если мода на детей совсем пройдет?

Этой песенке уже около четверти века, и сейчас мы наблюдаем сами, «что же будет на Земле»... А ведь тогда-то в советских семьях если не зажиточность, то уж стабильность и так называемая социальная защищенность были точно. Образование и медицинские услуги тоже были безплатными.

Но в чем же дело? Думается, что в бездуховности, безверии и какой-то избалованности. Вспомним наших бабушек и дедушек: в Великую Отечественную войну, в страшную годину гражданской войны, в голод и репрессии они рожали и растили детей. И не по одному, а гораздо больше. Само собой, детская смертность тогда была высокой, но жива была еще и истинная вера в Бога, и упование на Промысел Божий в каждом ребенке, и желание жить не «для себя», а «для других». Видимо, не оскудела тогда еще любовь в народе, хоть и трудностей было никак не меньше нынешних.

А как же мы, православные христиане? Увы, но по большей части в личной, семейной жизни мы ничем не лучше людей неверующих. И мы чересчур тревожимся о завтрашнем дне, и нас пугает перспектива иметь большую семью, и мы так же мечтаем пожить «для себя»... Только оправдания своей мечте приводим «благочестивые»: нужно больше молиться, читать душеполезное, поездить по святым местам, чаще ходить в церковь. А с детьми (особенно с маленькими) это невозможно, одна «колгота»... Что и говорить, мы лукавим, называя служением Богу служение себе самим, какие бы красивые оправдания при этом ни приводились! И встретить в современном городе многодетную семью, крепкую, настоящую, любящую — большая редкость!

Но именно в такой семье мне Бог даровал побывать. И знакомясь, беседуя с ними, я пыталась понять, в чем их «стержень», то главное и основное, что соединяет, дает радость и силы жить.

У Светланы и Константина Сергиенко девять детей. Старшая дочь уже вышла замуж, живет отдельно и ждет своего малыша. Остальные — от пяти до восемнадцати лет, живут с папой и мамой. Я вхожу в обычную городскую квартиру в обычном многоэтажном доме, но я знаю, что меня здесь ждет встреча с необычным.

Это — дети, братья и сестры, старшеклассники, младшие школьники и самая маленькая — «дошколенок» Катюша. Сейчас большинство из них должно быть в школе, но там неожиданно прорвало трубы, и все остались дома. А я имею возможность познакомиться с ними. Во время нашего разговора с мамой три девочки сидят рядышком на диване, самая младшенькая, пятилетняя Катя, «всеобщая любимица», как сказал папа, здесь же играет.

Я знаю, что все члены семьи — глубоко верующие, православные люди, и первый мой вопрос был об их духовном становлении.

— Мы с мужем выросли в обычных советских семьях, — рассказывает Светлана, — родители мои были убежденными коммунистами. А к вере мы пришли через книги, в пору нашего студенчества в Москве. Шли 1977-79 годы, вера в светлое будущее на земле уже очень сильно поколебалась, и мы, студенты, со всем пылом молодости искали тогда смысл Бытия и его Истину. И она нам открылась через труды мыслителей конца XIX — начала XX века: Константина Леонтьева, Василия Розанова, Николая Бердяева, Сергея Булгакова...

— И, конечно, отца Павла Флоренского, — подсказывает Константин.

— Таким образом, к Богу нас привела русская религиозная философия. Вообще в те времена мы, студенты, много думали, спорили и читали, и интересно, что несколько наших сокурсников позже даже приняли священство. Нас до сих пор связывает глубокая дружба с семьей нашего бывшего сокурсника, а ныне — батюшки из Нижнего Новгорода. Он тоже отец девятерых детей. А когда-то в юности, после окончания института, мы с ним пастушествовали в одном далеком селе. Жили в деревянном домишке, настоящей избушке. У нас тогда была годовалая дочка, у него — двое детей. Чудесное время дружбы, откровений, богоискательства! И в душе сохранилось воспоминание о нем как о чем-то самом дорогом и светлом...

Хочу заметить, что семья Сергиенко — настоящая интеллигентная русская семья в лучших традициях дореволюционной России. Между родителями и детьми взращен и живет особый дух любви и нежности. Например, на мой вопрос, заданный отцу семейства: «Сколько у вас мальчишек и сколько девчонок?», тот строго заметил: «Мы стараемя не употреблять таких терминов, а говорим: «девочки» и «мальчики». Признаюсь, мне пришлось покраснеть за свою грубость. Дети называют мать «маменькой», а отца «отесенькой». «Как у Аксакова, помните? — мягко поясняет Светлана. — Для нас пример аксаковской семьи является идеалом».

Работать по профессии — педагогами, молодым супругам почти не довелось. Только один год преподавали они в институте культуры, потом встал вопрос о содержании семьи, которая все увеличивалась, и папе пришлось работать сразу на трех работах. Мама воспитывала детей. Жили они в двухкомнатной квартире у бабушки. И ухитрялись размещаться там с восьмерыми детьми!

— Но как? — недоумеваю я.

— Бог знает как, — пожимает плечами Светлана и улыбается. — Как-то все помещались... Кто-то спал на двухэтажной кровати, трое на большом раздвижном диване. Но жили так долгие годы, пока милостью Божией не получили четырехкомнатную квартиру. Младшая, Катюша, родилась уже здесь.

— А с получением новой квартиры тоже пришлось помучиться?

— Конечно. Но мы уповали на Господа, заказывали молебны святителю Спиридонию Тримифунскому (ему молятся в бытовых нуждах), и неожиданно нам дали не трехкомнатную, как обещали, а четырехкомнатную квартиру.

Тут я задаю самый главный вопрос, мучающий меня:

— Светлана, но ведь для большинства людей немыслимо — воспитать девять детей. Тем более в условиях города. Как вы решились на это?

— Нам во всем помогает Господь. Через разных людей, часто чудесным образом приходит помощь, когда, казалось бы, положение тяжелое и безвыходное. Только Божией милостью мы живем.

— А сколько детей вы планировали вначале?

Постановка вопроса Светлане явно не нравится.

— Мы вообще ничего не планировали. Все было предоставлено Богу. Сколько детей Он нам дал — столько мы и приняли. Надо во всем предавать себя в волю Божию, и Господь никогда тебя не оставит.

— А как объяснить позицию молодых православных семей, не желающих иметь много детей, по их словам, из-за нестабильности современной жизни?

— Только неверием или маловерием. К сожалению, бывает так, что человек, воцерковляясь, остается по сути прежним «ветхим» человеком с прежними взглядами, страстями и слабостями. В храме он, казалось бы, настоящий православный христианин, а возвращается домой — и живет по-старому, рассуждает по-старому...

Духовный отец семьи Сергиенко — протоиерей Иоанн Филев. Сам многодетный отец, он лучше других понимает их жизнь и проблемы, помогает морально и материально, часто приходит в гости и беседует с детьми.

— Самое дорогое в нашем батюшке, это — любовь. Он, как чадолюбивый отец, готов утешить тебя, обнять, погладить. Это так важно, так помогает. Чувствуешь настоящую отцовскую доброту и сочувствие...

Проблемы в большой семье точно такие же, как и в любой другой. Так же необходимо противостоять соблазнам мира, который «во зле лежит» и в который приходится выпускать наших детей, неважно — девять их, или один-два. Нужно оберегать детей от «продвинутых» педагогов современной школы, пропагандирующих «половое воспитание», а правильнее сказать: «половое растление». Также приходится бороться с дурным влиянием неверующих товарищей на своих детей-подростков, в который раз объяснять, вразумлять и — молиться. «Я давно поняла, — говорит Светлана, — что гораздо более сильное воздействие на души детей оказывает горячая родительская молитва, чем какие-то педагогические приемы и назидания. Нет, без них, конечно, обойтись нельзя, но именно сугубая молитва о нем успокаивает и вразумляет ребенка, обращает его от зла».

Все дети в семье Сергиенко любят читать. Родители внимательно следят за выбором книг, отдавая предпочтение русской классике, но тоже с рассуждением. Многие из ребят окончили музыкальную школу, младшие девочки сейчас занимаются в ней (оплата за обучение у них льготная). Четверо учатся в немецкой школе, и один из сыновей, вероятно, будет продолжать обучение на факультете романо-германской филологии.

Но что замечательно, в этой семье растут не только читающие и любящие музыку, но и пишущие дети. Девочки показали мне несколько номеров семейного журнала «Дырокол», в издании которого может участвовать каждый из детей. Материалы, по большей части, юмористические, в них частенько беззлобно «прорабатывается» кто-нибудь из братьев или сестер, но есть и лирические размышления, стихи детей, есть статьи, посвященные большим православным праздникам — св. Пасхе и Рождеству Христову.

— А как отмечаются у вас праздники, дни рождения детей?

— По-всякому бывает. Случается, что в суете и забудешь про чей-то день рождения, ведь тут накладываются и именины, дни памяти святых, попробуй упомни все даты! Но главные праздники, которые всегда обязательно отмечаются в нашей семье, — это праздники православные.

— Не бывает ли так, что ребенок просит себе какой-то дорогой подарок, который вы просто не в состоянии купить?

— Нет. Старшие дети все прекрасно понимают, а малыши... Ну, если братья и сестры подарят какие-то маленькие подарочки, они и рады, большего им не нужно. Дороги любовь и внимание.

— Светлана, — продолжаю допытываться, — а признайтесь честно, легко ли вам далась материнская жертвенность? Не мучила ли вас мысль о том, что не удалось сделать профессиональную карьеру, что дети не дают отдохнуть, пожить «для себя», к чему стремятся многие современные родители?

Она задумывается:

— Да, такие мысли у меня возникали с первым ребенком. Очень тяжело было привыкнуть к тому, что я уже больше не принадлежу себе самой. Но — преодолела, пережила тот период и никогда ни о чем подобном уже не думалось.

К слову сказать, на самом деле Светлана и Константин вполне воплотили в жизнь свои педагогические и литературные таланты. Ведь воспитание детей, созидание семьи, — труд высокого искусства, великой любви и глубокой мудрости.

— А как проходит в семье трудовое обучение детей?

— Все дети, конечно, по мере сил и времени помогают в домашних делах. Старшие подрабатывают в каникулы. А наша отрада и утешение — дача, кусок земли и большой дом, которые тоже дарованы нам милостью Божией. В городской квартире мы, конечно, все лето бы не выдержали. Местные власти выделили в аренду нашей семье эту дачу прямо за городом, совсем рядышком. У нас есть огород, дети ухаживают за ним. Смотрю я на соседние участки, на роскошные дома «новых русских» и думаю: какова милость Божия! И они, «богатые», и мы, «бедные», наслаждаемся одними благами, живем на одной земле, под одним солнцем, а ведь для нашего бюджета иметь такую дачу было бы недоступной роскошью! Но Господь все устроил...

Хочу отметить, что имена в статье изменены по просьбе самих Константина и Светланы. Почему? Слишком много негативного приходится им слышать в свой адрес и даже, увы, от своих единоверных православных людей. Больно за Русь, за то, что так и перевернулись представления русского человека. Отчего так получается, что в глазах общества блудить — нормально, делать аборты — нормально, а рожать и воспитывать детей в любви и страхе Божием — ненормально?!

А самый главный ответ на вопрос, хорошо или плохо иметь большую семью, дали мне девочки Сергиенко:

— Мне тоже хочется иметь много детей, — застенчиво сказала Танюша. — Даже, может быть, не девять, а десять. И еще мы мечтаем когда-нибудь построить свой дом, большой, в несколько этажей, чтобы всем вместе жить там...

Я прощаюсь с гостеприимным и таким богатым домом. Богатым детьми, богатым любовью и силой духа не «старой», не «новой», а вечной и неизменной Святой Руси.

Марина Грязнова.

---