Наша церковная жизнь (продолжение)
У нас большие перемены. Мои детки подросли. И особенно Серёжа очень изменился, очень повзрослел. Наконец-то мы все вместе молимся, и дети делают это с удовольствием. В один прекрасный момент стало ясно, что уже можно — вернее, Серёжа был к этому готов. А Лиза... ну разве она хочет от братика отстать. Ей немного тяжеловато простоять несколько минут ровненько, но думаю, это тоже дело времени. Наше молитвенное правило состоит из таких молитв: «Царю Небесный...», «Отче наш...», «Богородице Дево, радуйся...», «Спаси, Господи...», «Достойно есть...». Все молитвы мы поём. Достаточно быстро наше пение стало довольно сносным, т.е. мы стали хором. А ещё однажды наша девочка закатила истерику на ночь. Я её обняла, жалела, она всё равно кричала. Я тогда сказала, если успокоишься спою про Царицу. Лиза замолчала, легла и приготовилась слушать. Я спела «Царице моя Преблагая...». С тех пор это наша колыбельная, конечно, больше для Лизы, чем для Серёжи. Может, и неправильно это — превращать молитву в колыбельную. Честно говоря, я и Серёже пела молитвы на ночь, пока он не перестал их воспринимать.
Дети теперь почти наизусть знают «Царице моя Преблагая...». Однажды в субботу вечером к нам пришли все наши бабушки и дедушки. Я спросила Лизавету, не хочет ли она в храме послушать «Царицу». Она с радостью согласилась пойти со мной в церковь. В нашем соборе есть обычай (скореевсего где-то перенятый) после всенощной под воскресенье всегда совершается особое молебенное пение перед образом Божией Матери на коленях. Мы пришли. Вскоре прочитали первый час. И началось: «Под Твою милость прибегаем, Богородице Дево...». Все опускаются на колени перед образом Богородицы. Священник читает молитву. Потом все поют «Царице моя Преблагая...». Лиза была поражена всем, что её окружало: горели только свечи в нашем огромном соборе, вышли все священники, и все они, такие большие и важные (другого слова не нашлось), опустились на колени, все люди пели неспешно, умилительно... Она сама опустилась на коленочки и долго не хотела с них подниматься. Было понятно, что она пережила что-то важное. Больше мы не ходили с ней вдвоём, пока не ходили. Надеюсь, что обязательно сходим ещё не раз. Пусть такие мгновения будут редкими, но пусть они будут. Тем более, для нашей девочки действительно проблематично усидеть на месте.
После рождения Лизы долго прибывать в храме было очень трудно. Она с самого рождения была шумная, шумная она и сейчас. Когда мы переступали порог церкви, все уже знали, что мы пришли! Но чем дальше, тем сложнее. Пока службы совершались в тесной часовне, было совсем непросто, т.к. народ теснился, как семечки в подсолнухе. Вскоре собор отстроили, и службы стали совершать в нём. Раздолье! Мы выбрали укромный угол, и очень долго это было нашим постоянным местом. В собор мы заезжаем прямо с коляской (зимней; летнюю я складываю на улице). Дети некоторое время себя вели хорошо, но, почувствовав свободу, стали носиться вокруг колонн. Веселье их очень быстро принимало явно лишние обороты (дети есть дети), так что угомониться не представлялось возможным. Трудно было! Но стало ещё труднее, когда кроме моих двоих и один в животе, появлялась ещё парочка деток раззадоренных моими. Причём эти дети мало интересны своим родителям, мне очень жалко этих деток, но они здорово шалят. Что тогда поднималось! Нужно было что-то делать. Я решила, что некоторое время будем ходить только на Причастие и постепенно увеличивать пребывание в храме. Согласовала с батюшкой, и мы стали ходить в храм к концу службы.
На праздник Введение во храм Пресвятой Богородицы в нашем соборе на службу ждали владыку. Серёжка заболел и не пошёл в сад. И мы отправились в храм часов в 10 утра, чтобы хотя бы побыть там чуть-чуть. Коля заснул по дороге. В храме было много народу. Но я всё равно решила, что Серёже нужно как можно ближе добраться до середины храма,где и происходили главные в тот момент священнодействия: рукополагали. Серёжа не хотел идти один, пришлось и мне со спящим Колей пробираться вперёд. Дитё моё замерло: владыко сидел посреди храма. Молодой мужчина подошёл к нему с рушником... Серёжка понял, что происходит что-то важное. Мы некоторое время постояли и пошли. Я рассказала, что скоро этот молодой мужчина станет священником, что сегодня его день — на него сходит Дух Святой, Царь Небесный для того, чтобы он мог бороться со злом за свою душу и за душу каждого человека.
Я поняла, что иногда мои детки должны ходить в храм по одному. У них тогда отнимается возможность шалить и прибавляется возможность обращать внимание на то, что происходит вокруг.
И ещё. После этого я решила, что дети обязательно должны видеть происходящее на службе. То укромное местечко, где мы находились раньше (я о нём писала выше), теперь остаётся только с коляской. Мы идём сразу вперёд. Дети легко продвигаются к амвону и там находятся сами до самого Причастия, когда я подхожу к ним с Колей. Не шалят, смотрят, слушают, поют «Верую», «Отче наш».
Наталья Полижак
