Как дети «воцерковляют» папу
Арише было 5 с половиной лет, когда бабушка с дедушкой взяли ее в морской круиз. Это было увлекательное путешествие! Но она впервые на такой долгий срок рассталась с сестренкой, и сильно скучала по Уляше.
А когда вернулась, обнаружила странное нововведение: теперь перед сном, после чтения книжек и колыбельной песенки, мама стала петь ей и сестре молитву.
За эти две недели маленькая Уляша уже успела частично запомнить «Отче наш». Арише почти все слова были непонятны, приходилось то и дело прерывать маму и переспрашивать. Но уже через несколько дней эти слова, казавшиеся поначалу неуклюжими, стали складываться в стройный ряд, а через месяц приобрели мелодичность и сделались совсем родными.
Самый большой сюрприз ждал девочек в храме. Они, как всегда, нетерпеливо ерзали и вертелись в ожидании причастия, как вдруг… весь храм хором запел такое знакомое: «Отче наш, иже Еси на небесех…». Ульяна от удивления открыла рот, а Арина от радости засмеялась. Не с первого раза решились сестренки влить свои голоса в хор молящихся. Но постепенно перестали стесняться и присоединились к общей молитве.
Прошло несколько месяцев, вечерняя молитва стала настолько привычной и настолько необходимой, что дети уже не могли уснуть без нее. Когда однажды они расшалились, и мама вышла из комнаты без молитвы, вслед ей тут же полился громкий рев. Конечно, мама вернулась и прочитала молитву.
Папа обычно приходил домой поздно, когда девочки уже спали. Но однажды он пришел домой раньше обычного, и, усталый, лег в постель прежде детей. Мама прочитала положенную сказку, спела песенку и собиралась было уйти, как дети громко потребовали: «А молитва?» И тут мама повела себя не лучшим образом. Не представляя, как скрыть от мужа эту маленькую, но такую важную тайну, она не нашла ничего лучшего, как объяснить детям, что при папе читать молитву не может. «Это потому, что папа не ходит в церковь?» — спросила Ариша. «Да», — грустно ответила мама.
Папа был свидетелем этого разговора. Разразилась гроза. И главной причиной было не то, что мама в тайне от него приучала детей к молитве, а то, что его авторитет таким образом подрывался, в детскую душу было заронено недоверие к отцу.
Маме оставалось только признать свою неправоту и пытаться найти выход из ситуации. Но как? Ответа до сих пор нет.
Однажды мама привезла папе из храма просфору. Он ее не принял. Сказал, что ему это ни к чему, он не знает, что с ней делать.
Прошло полгода, или, может быть, год. И вот Арише захотелось принести папе просфору. Она спросила об этом у мамы — можно? «Конечно можно», — отвечала мама. И она взяла просфорку, и нежно держала ее в кулачке весь обратный путь, и принесла, и подала папе. И он принял от дочери этот подарок и съел…
Ариша была и старше, и впечатлительнее Уляши. В ее памяти сильнее отпечатался постулат, что при папе молиться нельзя. Однажды мама уходила из дома раньше, и Ариша хотела попросить, чтобы мама ее перекрестила. Но при папе она стеснялась просить об этом. Папа опять рассердился и ушел в кухню, хлопнув дверью. А мама опять почувствовала себя безмерно виноватой…
Ульяна не приняла близко к сердцу эту историю. Она, не стесняясь, могла перекреститься при папе, а Ариша на нее шикала за это.
Как-то утром Ульяна, уходя в садик, сказала маме: «Я папу перекрестила». Мама не заметила — когда? На другой день снова, в дверях, Ульяна сказала маме: «Подожди, я папу перекрещу». Остановилась и одними губами стала читать молитву. Уже в лифте мама спросила: «Какую молитву ты читала?» «Богородице Дево, радуйся!» — отвечала дочка.
Папа ничего не заметил… Но сможет ли он устоять против своих дочерей?
Как сказал Господь Савлу: Трудно тебе идти против рожна
Если только мама сама, своим неразумием, не потопит собственный корабль.
1.04.2005
Великий пост 2005 года
Почему-то на третьей неделе поста Ариша пришла из садика с песенкой: «Прощай, масленица, прощай, масленица!» До этого она вообще не проявляла интереса к посту, и воспринимала мамины отказы от предлагаемых конфет совершенно равнодушно. А тут вдруг, после очередного отказа от надкушенной мармеладины, объявила: «Я тоже буду поститься от конфет! А если я забуду и начну просить конфету, ты мне напоминай, что я обещала поститься».
«А я буду поститься молитвой! Я всегда молюсь», — сказала Ульяна. Много ли она прочитала поучений святых отцов? Много ли прослушала проповедей в храме? Откуда у четырехлетнего ребенка такое понимание поста?!?
Только не говорите, что это я их научила. То, чему я их научила — это стесняться своей веры перед собственным отцом. И за это мне нет прощения.
У них это не благодаря, а вопреки мне. И это — самое удивительное.
Господи, воспитай чад моих верными Тебе!
1.04.2005
Прошло несколько недель, пост стремительно приближался к концу. Папа свыкся с нашей вечерней молитвой, острые углы немного сгладились. Но тут обострилась другая проблема: Ариша стала лениться ходить в храм. Сначала ее удавалось уговорить, но за три недели до Пасхи она решительно заявила, что идти не хочет. Мама пыталась уговаривать — безуспешно. «Я не хочу, мне надоело каждую неделю ходить в храм». — «Понимаешь, Бог о нас заботится каждый день, а мы всю неделю работаем, только в воскресенье приходим к Нему, побыть с Ним, помолиться». — «Мне надоело молиться». И чуть погодя: «А летом мы каждый день будем в храм ходить?»
Наконец мама сдалась: «Не хочешь — оставайся». «А ты мне принесешь просфору?» — тут же принялась упрашивать Ариша. «Нет, ты же не идешь в храм». «Ну пожалуйста, я в следующий раз пойду», — стала уговаривать Ариша. Мама, не выдерживая ее напора, и в то же время опасаясь принять неверное решение, пообещала спросить об этом у батюшки, и поступить, как он скажет. Аришу такой вариант вполне удовлетворил. «Только, мамочка, не забудь». На том и расстались, отправившись в храм вдвоем с Ульяной.
На мамин рассказ батюшка только покачал головой и просфору Арише давать не разрешил: «Сначала надо помолиться, а уж потом просфору». Эту невеселую весть сообщила Арише Ульяна — за что ей тут же от сестры досталось. И все же пришлось смириться — а что еще оставалось?
А на другой день Ариша заболела гнойным отитом…
22.04.2005
В Вербное воскресенье ездили в Большое Вознесение, с крестной Юлей и ее сыном Ванюшей. Ариша оставалась дома: после курса уколов ей еще рано было выходить на улицу. Огромный храм сильно изменился за последние годы. Появился шикарный барочный иконостас, росписи в стиле XIX века, сильно заинтересовавшие Ульяну. Почти всю службу она просидела на маминых ботинках, играя веточками вербы. А когда после службы увидела, что все подходят к кресту и батюшка кропит вербу и самих прихожан, то весьма заинтересовалась и стала спрашивать: «А нас?» «И нас покропят» «А зачем?» После секундной заминки мама ответила: «Чтобы понести домой освященную вербу и радоваться Входу Господню в Иерусалим». Когда нас и нашу вербочку покропили, Ульяна объявила: «Теперь я радоваюсь!»
Арише в качестве утешения все же принесли просфору, предварительно взяв с нее обещание помолиться дома. По ее собственному признанию, выполнила она это обещание «чуть-чуть, капельку».
В Великий понедельник Ульяна, ложась спать, спросила: «Мам, а почему мы в храм не ходим?» «Как?» — удивилась мама, — «Мы же вчера ходили!» «А сегодня почему не ходили?» Вот уж, поистине, устами младенца…
Спросила Диму: ты пойдешь со мной в храм на Пасху? Нарвалась на подводный риф. То ли пост его утомил, то ли я стала чересчур откровенна в своих религиозных чувствах, забыв об осторожности. Но ведь он сам просил не скрываться, говорил, что ему неприятно, когда я что-то замалчиваю. А недавно предложил скачать для меня православную музыку, потому что у него на работе интернет бесплатный. Вот я и расслабилась…
А тут снова — стена неприязни, упреки в «ненормальном» поведении, которое «затягивает». Так и есть, наверное. Это не обидные слова. Но грустно, что снова откат. А я-то уже утешалась разными надеждами…
26.04.2005
Страстная Седмица
Взяла отгулы на четверг и пятницу. В Великий Четверг удалось причаститься, вечером — была на 12 Евангелиях. В Пятницу пошла на Царские часы- ох, и трудно далась мне эта служба. Народу — никого. Как в книжке «Весна постная» говорится об этой службе строкой из Евангелия: воистину, поражу Пастыря и рассеятся овцы.
Во время службы меня прихватил приступ цистита, и было ужасно, ужасно худо. Очень хотелось уйти, но держалась из последних сил, почти ничего не понимая, кроме строк Евангелия (оно за этой службой читается 4 раза). Держалась мыслью о страданиях Господа, и тем, что моя боль гораздо мельче…
Вернулась, не выдержала поста до выноса Плащаницы, легла в постель и стала пить чай, горячий несладкий чай, 5 чашек подряд. Полегчало. Потом лежали и читали с Аришей Евангелие о страстях Господних. Ариша просила читать дальше. Прочитали и о Воскресении. Она слушала внимательно, вдумчиво, задавала вопросы. Я спросила ее, пойдет ли она со мной в храм на Чин Погребения. Она захотела - неожиданно для меня. Взяли свечку-фонарик, надели черные косынки и пошли… Боль еще была, но меньше…
Утром я не нашла в себе сил быть на литургии. Жаль. Такая прекрасная служба!!! Но не вышло. Надо было «проголодаться» по храму к самой Пасхе. И к тому же не хотелось дополнительно напрягать семью очередным уходом в церковь.
Святить куличи поехали только к вечеру, часов в 7. Было уже холодно. Алтарник сделал нам выговор за то, что дети разыгрались на дворе, строили башенки из камушков. Я не чувствовала особой вины за это. После, перед исповедью, мы с ним помирились
Около 22 часов исповедалась (совсем формально, полминуты, у того же батюшки, что и в Четверг). Он хотел сразу прочесть разрешительную молитву, но мне все же оказалось нужно сказать кое о чем.
Народу на исповедь очень много, и многие, стоя в ожидании, читают Правило к Причастию. Я тоже прочла правило в храме, потом вернулась домой, немного полежать и выпить кофе (может, и нельзя?). Потом уже с мужем поехали на крестный ход. В храм не вошли — стояли снаружи. Ровно в 12 по динамикам, установленным на улице, послышалось мое любимое, сначала тихое-тихое, едва слышное, а потом все громче и громче: «Воскресение Твое, Христе Спасе!..» Фонарики, огоньки свечей кругом, толпы народа… в темном небе сверкают золотом кресты и звезды на куполах… и вот разрывает ночь благовест, громкий, восторженный, счастливый!!! И поешь вместе со всеми: «Ангелы поют на небесех!!!»
Боже мой, что может быть прекраснее этого?!!
Причащался почти весь храм, кроме тех, кто ушли вскоре после крестного хода.
Спать совсем не хотелось. И было не тяжело абсолютно, наоборот, очень интересно. Я многие песнопения понимала, потому что пели не слишком быстро, разборчиво. Мужу, конечно, пришлось труднее.
Домой вернулись в половине пятого, уже светало. Муж уснул сразу, а я не могла успокоиться, написала всем друзьям SMS-ки с поздравлением.
Часов с 8 по нам начали прыгать дети. Очень хотелось спать…
Опять же, пожалев мужа, не стала уходить в храм с детьми на утреннюю службу, хотя к 11 часам вполне можно было успеть. Разговелись уже утром. После уехали в Суханово на теннисный турнир.
Я рассчитывала поехать на велосипедах с детьми на одну из служб на пасхальной неделе. Сначала хотела 3-го, но было холодно, и собрались только 4-го. И вот удивительно: попали как раз на архиерейское богослужение! В Екатерининском монастыре служил епископ Видновский Тихон. Тут я и узнала, что такое орлецы.
Дети причастились, мы прошли крестным ходом. А потом было благословение, и мы получили по яичку из рук владыки!
Звонить не пошли. После службы было отпевание, дети уже устали… Решили не ждать.
Так и не позвонили в этом году… И вот еще без артоса остались…
Но зато как было здорово играть в теннис под доносящийся издалека колокольный звон… весь день, до вечера слышен был благовест…
11.05.2005
Рождественский сочельник 2006 года
Помолившись, дети легли спать. Арише не спалось. Шлепая босыми ногами по полу, она пришла ко мне в спальню с замечательным вопросом: «А зачем Бог послал Своего Сына на землю?»
За такие вот вопросы простишь ей все шалости, непоседливость, неумение стоять хоть полчаса в храме. Коленки у нее слабые, стоять не любит, сразу норовит сесть, да к тому же ни на йоту нет терпения. А вот сердечко доброе, и оно любит Бога…
11.01.2006
Я не умею молиться
Вчера в храме прошу Аришу хоть немного постоять, сосредоточиться. «Молись», — говорю (идет евхаристический канон). А она и говорит: «Я не умею!» Я несколько растерялась и говорю: «Тогда просто своими словами обращайся к Богу». А она говорит: «Так Он же ничего не отвечает, я ничего не слышу.» Тогда я посоветовала ей про сердцем слушать. Через минуту оборачивается: «Не получается!»
С терпением у нее всегда было не очень. Но я поняла, что если она эту науку не освоит, то есть не научится молиться, ей по-прежнему будет скучно в храме. Сейчас ее еще можно занять какими-то внешними моментами: поставить свечи, последить за наиболее зрелищными моментами службы, к иконам приложиться, просфору после причастия получить… Но дальше — если не появится внутреннее наполнение всего этого — все будет напрасно. так вот мне через моего ребенка вдруг открылся ответ на вопрос: почему подросток уходит из церкви?
13.08.2007
Анна Хрусталева
