Вторые роды
Вторые роды в отличие от первых у нас проходили в домашней обстановке в присутствии врача-акушера. Мы не знали, кто у нас родится. Делали только одно узи на 22 неделе и специально просили не говорить, кто там.
Решение рожать дома не было спонтанным или необдуманным. Напротив, оно было выстрадано, вымолено и продиктовано заботой о психическом и физическом здоровье мамы, а главное — малыша. Мои родители — медики, и живут с нами. Даже они, изначально настроенные весьма критически, после нескольких разговоров, а также прочтения некоторых книг, написанных врачами (Мишель Оден, супруги Серз) поддержали нас, за что мы им очень благодарны. Наш батюшка благословил нас. Договоренность с роддомом на случай срочной надобности тоже была.
Все прошло просто великолепно. Я даже не ожидала, что такое возможно. Схватки почувствовала в час ночи с четверга на пятницу. За окном стояла снежная морозная зима. Это был февраль 2007 года. Сначала я все прислушивалась они — не они. И когда поняла, что они, меня прямо захватило радостное волнение, что скоро увидим ребенка и что наконец-то началось. Срок был ровно 40 недель. В два ночи разбудила Димку — у него сон как рукой сняло. Мы лежали с ним и долго перешептывались как все это будет. Нам надо было сделать несколько дел, подготовить все к родам, но не хотелось торопиться, хотелось вот так полежать и поговорить. В полтретьего позвонили Наде (врачу-акушеру) - она была сонная-сонная, сказала понаблюдать за динамикой и перезвонить через час. Схватки потихоньку усиливались, лежа уже их трудно было переносить, но спать стало хотеться с новой силой. Мы лежали, а на схватке (она шла раз в пять минут) я вставала, опиралась на спинку рядом стоящего стула, а Димка массировал спину. Он как то сразу вспомнил как делал это в первый раз. Вообще ощущения были удивительно похожи. Как будто вернулось время, и я рожаю Таню. Даже время начала родов примерно то же (не говоря о сроке беременности — оба раза беременность наступала сразу после Великого поста). Только на этот раз не нужно было суетиться, бежать в ванную принимать душ, собирать сумку в роддом. Можно было расслабиться и продолжать рожать. Позвонили Наде через час, но частота и продолжительность схваток не увеличивались, а только больнее становилось. Между ними мы умудрялись подремать. Вообщем, до утра мало что изменилось, но Надя встала в шесть и в полвосьмого была у нас. Мама тоже встала часов в семь и стала протирать полы, что меня несколько напрягло. Я конечно переживала, что родители переживают.
Все это немного замедлило роды. Надя приехала жутко замерзшая, и мы стали все вместе пить чай. Схватки стали слабее и реже. Надя сказала — ничего, так всегда бывает, сейчас все устаканится и пойдет. После чая посмотрели раскрытие — было 3–4 см, но она помассировала шейку и сразу стало 5–6 см (а полное — это 10). Димка помыл ванну, положили грелку с холодной водой в морозилку, приготовили одноразовые пеленки, Надя переоделась, легла поверх одеяла, и мы втроем часа два наверное просто болтали обо всем. А схватки потихоньку опять нарастали. Проснулась дочка Таня (на тот момент ей было 3 года) и к нам поначалу не заходила, завтракала с дедушкой и бабушкой, но часов в 10 пришла. Удивленная. Я ей сказала, что это Надя, доктор, который поможет малышу появиться на свет (до этого я ей уже говорила, что когда маленький попросится на свет, то приедет доктор Надя). Таня в волнении спросила — а что малыш попросился на свет? Я сказала — да! Она, конечно, немножко нервничала, в удивлении переводила глаза с меня на Диму, с Димы на Надю, но общалась с ней свободно. Когда Димка делал массаж спины, Таня возмущалась и требовала, чтоб он прекратил. Но мы ей все объясняли. В 11 раскрытие было уже 8–9, но я еще практически не страдала от родов, это было настолько терпимо! Мы решили идти в ванну. Таня в то время уже играла с дедушкой, и они должны были скоро идти гулять. Мама ушла в магазин (она сказала потом, что специально это сделала, чтоб меня не смущать). Я еще периодически строчила смс-ки подружкам, которые молились за нас и очень переживали, потом зашла на кухню, на ходу поела омлета, заглянула к деду с Таней, что-то еще им сказала и полезла в ванну. Схватки резко усилились и удлинились. Было тесновато, и я сначала не могла найти удобную позу, но потом нашла. Димка и там массировал мне спину. Вообще он был мне очень нужен постоянно, намного больше чем Надя, хотелось, чтоб он был рядом и чтоб только он массировал. А ему еще приходилось бегать — то одно принести, то другое. Надя раскладывала на стиральной машине свои инструменты и лекарства. Когда Димы не было, массировала она.
Я поняла, что в роддоме мне все-таки вводили промедол (наркотик), когда я спала, хотя говорили, что но-шпу с димедролом. Но Надя сказала, что эти лекарства не применяются в родах. А потом окситоцин (хотя говорили, что это глюкоза), так как после промедола родовая деятельность замедляется, и без окситоцина не обойтись. Я поверила в это потому, что схватки в роддоме были намного сильнее, чаще и болезненнее, их было просто нереально переносить (что и бывает после окситоцина), плюс у меня было затуманенное сознание (а это бывает от промедола). 9.
В половине двенадцатого уже было полное раскрытие и началось опускание ребенка. Это был очень трудный момент. Помогало мне то, что между схватками были приличные перерывы и я успевала передохнуть (в роддоме это шло почти непрерывно). А потом Дима с Надей поменялись местами, я легла на спину в ванной, и она уже мне говорила когда и как тужиться. Было поначалу больновато и сложновато, прямо не хотелось этого делать, но потом я вошла в ритм, хорошо ее слушала. Плавно и медленно, без разрывов малыш родился (в роддоме потуги для меня были облегчением и радостью, потому что там я родила за две потуги: раз-два, разрезали, на живот надавили, вытолкнули и готово, а здесь пришлось потрудиться и прочувствовать все). Я все понимала и ощущала: когда рождалась голова, когда поворачивались плечики, когда вышло тельце и ножки. Это было в 12 дня 9 февраля. Я сразу приподнялась, пытаясь увидеть, кто же родился, и как же я удивилась, увидев, что это мальчишка :! Две мои беременности были так сходны, что мне казалось в животе у меня вторая дочка. Потом Надя его сразу положила ко мне на грудь. Он даже не плакал, а сразу пригрелся и закрыл глазки. Но перед этим он, как и рассказывала нам Надя, внимательно и долго посмотрел мне в глаза. Это было удивительно и потрясающе! Мы дождались пока отпульсирует пуповина. Потом долго ждали плаценту, но она никак не рождалась. Надя и живот массировала, и гомеопатию давала, и к груди ребенка прикладывали… А мне было все равно, я лежала в теплой ванне, обнимала малыша, и мне было так хорошо. Потом конечно плацента родилась (у всех это занимает разное время, но обычно около получаса). Плаценту положили в пакет (пуповина еще не была отрезана), малыша завернули, и Дима ушел с ним в комнату, а Надя помогла мне принять душ и вылезти, потом отвела в комнату на уже приготовленную чистую постель. Мне было очень тепло. Я легла, мы опять приложили малыша к груди, он хорошо взял ее. Зашла мама, заплакала, поздравила, сказала, что я не издала ни единого писка. Но на самом деле я издавала в конце какие-то звуки, но может негромко, не знаю.
Позже Надя взяла малыша и спросила у Димы, будет ли он резать пуповину. Он сказал, что нет. Тогда она долго держала малыша на руках, говорила с ним и только потом стала проделывать все процедуры — перерезать пуповину, завязывать пупок, слушать сыночка, прощупывать внутренние органы и т.д. Малыш не пискнул, видно было, что он ей доверяет. Она сказала, что он в порядке и поставила 9–10 баллов по шкале Апгар (назавтра вызывали неонатолога, которая подтвердила все это). Затем Надя долго рассматривала плаценту на предмет ее целостности, и ей показалось, что крошечный кусочек все же отсутствует, а если он остался внутри, то через 3–5 дней у меня могло бы начаться воспаление. Поэтому на 4 день мы ездили к врачу на узи (с Надей, конечно, постоянно созванивались по нескольку раз в день о самочувствии и по всем вопросам), но все оказалось в порядке. Если что и осталось, то вышло.
А потом пришла Таня с прогулки. Мы ее позвали и познакомили с братиком. Конечно, она была в восторге и удивлении, гладила его по голове, говорила, что любит своего братика. После мы все вместе стали обедать. У меня не было особого аппетита, а Дима с Надей уплетали за обе щеки, как после трудной работы.
Надя уехала часа в три. Малыш заснул надолго рядом с нами на подушке, Таня спать в своей комнате отказалась, легла с нами. Я тоже прикорнула. Мне надо было лежать все время на спине, так что через несколько часов у меня просто все стало отваливаться. Как я пожалела всех лежачих больных, вынужденных лежать так день и ночь. На следующий день я уже вставала, но болел живот (матка сокращалась), а на третий день я уже чувствовала себя совсем хорошо, я уж не говорю о том, что я могла сидеть как мне вздумается, подгибать под себя ноги и пр., в отличие от первого раза, когда я приходила в себя несколько недель, а сидеть нормально смогла только через месяц.
Малыша назвали Сергием, в честь преподобного Сергия, которого мы очень любим и считаем покровителем нашей семьи. Молоко пришло на 3 или 4 день. Скоро нашему сыночку уже годик. Но я пока продолжаю кормить, хотя приходится соблюдать строжайшую диету. Малыш сильный аллергик. Как и наш папа.
Ольга Петлеванная
