Наша семья
Попробую построить небольшое генеалогическое древо.
Родители и мои, и мужа родились прямо перед войной (1940–41 гг). Отцы наши — из больших староверских семей с традиционными устоями, сумевших сохранить свою культуру в годы советской власти (за что мы им очень благодарны). Примечательно то, что хотя они были и староверами, венчал их и крестил всех детей православный священник, и метрические записи в церковных книгах помогли впоследствии в очень тяжёлой ситуации (послужили доказательством брака, когда после смерти бабушки у деда, имевшего на руках троих несовершеннолетних детей, хотели отнять дом). В семье Колиного отца было семеро детей, моего — 10 (двое из которых умерли во младенчестве). Мои родители оба из сел — мама родилась и до школы жила в Хотьково, папа — из деревни Кладбищи, где в своё время инспектировал школу Илья Николаевич Ульянов. Ещё одной общей деталью, возможно, повлиявшей на наше с папой Колей объединение в одну семью, было то, что обе наши мамы — инженеры по обработке древесины.
Принимая во внимание такое множество общих моментов, можно понять, почему мы в итоге поженились. Но это пролог, а сама история впереди.
О нашей семье Шарабариных.
Статистика показывает, что большинство пар образуется или на почве совместной учёбы, или совместной работы. Так получилось и в нашем случае.
Я (Оля Рыжова (фамилию я не меняла), 27.04.1975 г.р.) училась в Калининградском музыкальном училище (сначала на струнном отделении, затем на дирижёрско-хоровом — переводом), с 1995 года пробовала петь в храмах (сначала за городом — там служили ещё в спортзале школы; затем в Крестовоздвиженском кафедральном Соборе). То есть обычная «серенькая» барышня, о которой можно сказать, что её путь к храму «лежал через клирос».
В 1996 году, когда я перешла на завершающий 4 курс, к нам в училище поступил мой будущий муж Николай (24.02.1974 г.р.). На тот момент внешность его была необыкновенно колоритной (это отдельная тема, с которой связано много курьёзов). В течение 7 лет до этого он был послушником в Свято-Никольском Соборе, а так как первый храм (именно Свято-Никольский) был построен в Калининграде только в 1985 году, он исполнял очень многие послушания, всего и не перечислишь: и по хозяйству, и в алтаре.
Нередко Коля помогал людям обрести душевное равновесие (не потому, что считал себя сильно просвещённым или пытался выполнить задачи, потребные священнослужителю, а просто на тот момент было очень мало священников, и в сторожку звонили часто как на «телефон доверия» с последующим приездом и личной беседой «по душам») — это я знаю опять же не от него — просто мы периодически встречаем людей, которые прямо на улице выражают ему свою благодарность, и я заодно узнаю о своём супруге много нового и невольно проникаюсь уважением. Наконец, богослужебное чтение и пение — самый существенный пласт. К тому же голос у него очень хороший (не потому, что это мой муж — это мнение и других) и в его судьбе как музыканта принимали участие многие неравнодушные люди, в том числе Галина Афанасьевна Макеева, регент Свято-Никольского Собора и руководитель Калиниградского камерного хора, а сейчас монахиня Антонина, старшая сестра Свято-Никольского женского монастыря. Он закончил колледж как вокалист.
;)
;)
Так вот, выходит, что именно на теме церковного пения мы и сблизились. После непродолжительного периода «романтических встреч» папа предложил мне стать его женой, но с этим мы всё-же немного повременили, и наша семья появилась уже в следующем, 1997 году.
Самое интересное, что в истории возникновения нашей семьи можно совершенно чётко проследить сюжетную линию пушкинской «Сказки о царе Салтане» — т.к. моей целью в браке было в первую очередь деторождение (остальное вполне можно делать вне брака, оставаясь просто друзьями, — вместе ходить в гости и т.д.), мы не стали, как сейчас нередко поступают, жить «для себя», и 11 октября 1997 года появился наш первенец Вениамин. (А мы-то всерьёз были уверены, что у нас родится дочка София — потому что «у папы мягкий характер», «мама не знает, как справиться с мальчиками» и т.д.) Перед первыми родами родители, у которых мы тогда жили, держали меня взаперти целый месяц, и, по правде говоря, было очень тяжело перестроиться, так как я привыкла посещать все богослужения. Но я вполне понимаю их опасения, к счастью, оказавшиеся напрасными. Тяжёлым после рождения Вени было только сознание, что с нашей специальностью мы вряд ли осмелимся завести ещё детишек. Вот такое маловерие!
;)
Позже мы переехали на окраину, в однокомнатную квартиру Коли. Я предпринимала попытки вернуться в церковный хор, но для меня уже не было места, и поэтому я была просто мамой, допоздна дожидающейся мужа с работы и старающейся справиться с бытовыми проблемами, навалившимися после кризиса 1998 года. (Вот тогда я и изобретала «из ничего» постные блюда, которые позволяли поддержать силы и не завести долгов). В то же время мы оба осознавали, что люди мы ещё молодые, что семья, возможно, будет расти, и жильё нужно побольше — и, с Божьей помощью, через полтора года поисков, мы переехали в двухкомнатную «хрущёвку» в центр города.
Через несколько месяцев, на престольном празднике в Свято-Никольском, мне предложили порегентовать в Храме Архангела Гавриила. Я сначала испугалась, что не хватит знаний, но меня подбодрили муж и опытная «коллега». На службы мы иногда ходили с сыночком, которому ещё не было трёх лет (а храм маленький, и лестница на клирос очень крутая и ничем не огорожена). Иногда было сложно, но это занятие — именно то, которым мне более всего хотелось (да и сейчас хочется) заниматься.
Так мы прожили около двух с половиной лет — папа к тому моменту снова вернулся в Свято-Никольский Собор, куда и я периодически ходила (или вместе с мужем ездила не велосипеде — было очень экзотично: по аллее едут двое на огромных дорожных велосипедах 70-х годов издания!) на замену вместо певчих, находящихся в отпуске. Время было счастливое, только доходы такие, что едва хватало, чтобы свести концы с концами. (Мы все дни проводили в храме).
Потом ситуация немного изменилась, и папе пришлось пойти на завод, что он без колебаний и сделал (попутно продолжая петь со мной в большом хоре). Вот здесь-то и возникла мысль о втором ребёнке. Опять были искренне уверены, что будет девочка. Много было интересного — на Рождество 2002 года (срок был примерно 20 недель) я прошла пешком около 20 километров за сутки (из-за оттепели не ходили трамваи, т.к. по рельсам текла вода) — и — Слава Тебе, Господи! — ничего страшного не произошло! Пасхальную службу (на сроке 37 нед), — а это четыре часа беспрерывного пения, — тоже с Божией помощью отвела (батюшка беспокоился, а не поедем ли мы сразу в роддом), только выпила за это время 1,5 литра минералки и чуть не порвала отёкшими ногами туфли, идя домой. Через две недели (18 мая), за пять минут до начала Всенощного бдения в Неделю Жен-Мироносиц, родила мальчика, Васеньку, 8–9 баллов по шк. Апгар. Через 40 дней после родов я вернулась к хору. Было тяжеловато физически (больничный дали на 86 дней), но ситуация была такой, что по-другому было нельзя: четверо певчих закончили колледж и ехали поступать в консерватории, к тому же на носу был престольный праздник.
Когда сыночку было 1 год и 9 мес., у меня обнаружили нелады со здоровьем, и это меня не на шутку подкосило. Одновременно сложилась тупиковая ситуация в хоре, из которого мне пришлось уйти.
;)
;)
Полгода я провела в довольно невесёлых мыслях, и вот в августе у нас «завелась» маленькая доченька (хотя вероятность этого была очень низкой). Всю беременность я лежала на диване, а муж ходил за мной, как за парализованной. Проблем со здоровьем было немало, страхов — ещё больше, но, наверное, за меня молились близкие люди — в результате в Великий Пяток (29 апреля 2005г) родилась наша София, жгучая брюнетка (поначалу). На Пасху я была в роддоме, слышала колокольный звон из Храма Рождества Богородицы, и было грустно оттого, что я не могу быть на службе.
Сейчас мы живём впятером, и иногда приходят мысли о том, как назвать четвёртого ребёночка, если пошлёт Господь.
Папа много работает, к сожалению, не при храме. Я же в этом учебном году (после двухлетнего перерыва) начала работать от школы искусств преподавателем хора, музграмоты и Основ православной культуры в детском доме (очень здорово, что школа выделила на это часы и таким образом всё официально, т.е. никто не принимает меня за сектантку, хотя учреждения дополнительного образования и не входят в эксперимент).
Ольга Рыжова
