Вторые роды
Вторые роды более стремительные. Это я слышала сто раз, но к себе не относила. На то было две причины: в прошлый раз у меня было 12 часов абсолютно непродуктивных в плане сглаживания и раскрытия схваток, плюс к тому на шейке остался рубец, который, со слов врача, «чреват приключениями во вторых родах».
Предполагалось, что рожать мне придётся долго, если вообще получится родить самой: шейка может не раскрыться, а значит, будет кесарево. В связи с этим мы заключили контракт в неплохом подмосковном роддоме в городе Видное. И дополнительно (учитывая, что долго в роддоме рожать всё равно не дадут) я договорилась с акушеркой, которая должна была приехать и «довести меня до хорошего раскрытия», сколько бы времени на это не потребовалось. Ибо самостоятельно по частоте и продолжительности схваток определить, что уже пора в роддом, я не решилась бы, памятуя свои первые роды.
А вот что произошло в действительности.
5-го июля я стала уговаривать малыша, что пора рождаться. Надо сказать, в животе он был очень покладистым, тихим, «послушным». Послушался он и на этот раз.
К тому же, вечером того дня я была на молебне преп. Давиду Гареджийскому (в храме Троицы на Грязех) и молилась, чтобы благополучно родить к Рождеству Иоанна Крестителя, в честь которого мы и хотели назвать сына.
В ночь с 5-го на 6-е я несколько раз просыпалась с неприятными ощущениями. На схватки они не были похожи. Казалось, что, как обычно, периодически побаливает желчный пузырь. Утром 6-го, завтракая вместе с мужем, я также ощутила что-то странное внизу живота.
В 11 утра я поехала на плановый осмотр к врачу в роддом и в дороге уже почувствовала, как напрягается матка (секунд на 10-20 с интервалом в 10-30 минут). В полвторого, закончив осмотр, врач сказала: «Судя по всему, ты ещё не рожаешь», и назначила следующий приём через неделю.
Я-то, правда, уже поняла, что рожаю, но очень хотелось домой, и я поехала, хотя мне предстояло нелёгких два с половиной часа дороги на общественном транспорте. Ещё в пути (около трёх) я почувствовала первую болезненную схватку. До дома добралась к четырём.
Приехав, я помолилась, помазалась привезённым из Костромы маслом от Фёдоровской иконы Божией Матери, поговорила с малышом, затем немного подкрепилась, вызвала с работы мужа и пошла готовить ванную (т.е. кипятить чайник и кастрюли, поскольку горячую воду как раз накануне отключили). Схватки, болезненные и короткие, шли с интервалом в 10-12 минут. В шесть часов залезла в ванну, через пятнадцать минут пришёл Саша.
Уже с пяти звонила на сотовый акушерке, но абонент был почему-то недоступен. В полседьмого я наконец разыскала её и выяснила, что по объективным причинам до десяти вечера она подъехать не сможет. Но у меня уже три с половиной часа «хороших» схваток! И нужен кто-то еще, кто посмотрит раскрытие.
Пока Саша заваривал мне чай и продолжал подогревать ванну, я вела телефонные переговоры. На схватках пыхтела и кряхтела, а между ними была довольно бодра, беседовала с акушеркой, с тремя подругами. Мне звонила мама и тётка, но я не стала говорить им, что вовсю рожаю, чтобы не дёргать.
Позвонила одному из своих друзей, кто с машиной. Хотя, вообще говоря, мы изначально собирались ехать на такси, но поскольку определённости со временем отъезда так и не было, я решила обратиться к надёжному человеку.
Миша, ещё только беря трубку и увидев, что определитель высвечивает мой номер телефона, понял, в чём дело, и сразу согласился приехать. К тому же, «совершенно случайно» он только что забрал из другого роддома жену своего друга и в этот момент ехал с ним в Домодедово за детской кроваткой. Домодедово находится неподалёку от Видного, поэтому они решили приехать вместе, отвезти нас в роддом и уже оттуда продолжить свой путь.
Ребята приехали в полдевятого. К этому моменту моя акушерка смогла найти себе замену, и Саша с Мишей поехали за акушеркой Ирой, а я через дверь вела беседы с новоиспеченным отцом Серёгой. В общем-то, я была ещё бодра, в ванне было хорошо. Схватки шли с интервалом 7 минут по 30-40 секунд.
Ира, приехав, попросила меня выйти из ванной. Посмотрела раскрытие: 5 см. Я решила: это хорошо, что за пять часов довольно плавных схваток я так хорошо продвинулась. Однако Ира посчитала, что нужно постимулировать шейку матки маслом вечерней примулы. Но похоже, это была наша ошибка (возможно от того, что Ира в это время вела пациентку с опасностью перенашивания и мыслила в «категориях стимуляции»). Стимуляция шейки оказалась весьма болезненной процедурой, после неё схватки усилились и участились.
Я попыталась снова залезть в ванну. Там было намного легче, но уже очень тяжело. Благодушное настроение сменилось напряжённым. Без Саши я уже не могла обходиться: висела у него на шее, дышала вместе с ним. Иногда стала срываться на крик. Вслух начала кричать: «Господи, помилуй! Матерь Божия, помоги!», чем, наверное, смутила всех, кроме Саши.
Ещё оставались гигиенические процедуры, и пора уже было ехать. Но тут стало совсем лихо. Ребята пошли к машине, а мы стали собираться.
Оказалось, что это почти невозможно: схватки шли одна за одной, всё сильнее и сильнее, каждый шаг стал невыносимо трудным. Ира сказала, что раскрытие уже очень большое. По выражению её лица я поняла, что оно полное. Ира предложила остаться дома и позвать уже освободившуюся к тому времени акушерку, с которой я договаривалась изначально. Но мы были твёрдо настроены на роддом: уж очень тяжело в своё время пришлось нашей дочке, и мы боялись оказаться без квалифицированной помощи детского врача.
С большим трудом меня одели, довели до лифта. У выхода из подъезда я почувствовала, что начинает подтуживать. Втащили в машину, положили в коленно-локтевую позу. Поехали...
Это были самые трудные двадцать минут для всех! Миша старался ехать максимально осторожно и максимально быстро, на МКАДе жал 150 км/ч. Слава Богу, было поздно и уже не было пробок. Саша и Ира поддерживали меня как могли, успокаивали, дышали вместе со мной по-собачьи.
Саша почти всё время молился мне на ухо: «Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй!..», читал «Отче наш». Я запомню эти минуты на всю жизнь. Меня эти слова просто спасали. Саше так тоже было легче. Позже он признался, что в моих родах самым страшным моментом был именно переезд в роддом.
Я уткнулась лицом Саше в колени, дышала, рычала, выла, срывалась на крик. Жутко трудно было сдерживать потуги, но я понимала: рожать в машине нельзя! Малышу может ой как тяжко прийтись! Я молилась, чтобы интервалы между схватками удлинились. И Господь услышал мои молитвы: всего за дорогу прошло 5-6 тяжёлых предпотужных схваток. Я только потом поняла, почему они были такими болезненными. Спасало меня также и то, что околоплодный пузырь всё это время был цел.
Мы свернули с МКАДа и мчались уже в сторону Видного. Необходимо было уточнить один поворот. У нас в папке с контрактом где-то лежала схема проезда, но Саша никак не мог её найти. Отвлекшись на минуту от схваток, я порылась сама и, что интересно, нашла!
Но наступал уже момент, наверное, максимального напряжения. До роддома оставалось буквально три светофора. Саша по телефону и сообщил врачу, что меня уже тужит и что мы подъезжаем. Для неё это тоже, видимо, был «сюрприз»: еще два часа назад я ей достаточно спокойно говорила всего лишь, что «мы с Вами, возможно, сегодня ещё встретимся».
Подъехав, меня дотащили до приёмного отделения, там сразу же переодели и подняли на лифте в родблок. Там посадили в кресло и прокололи пузырь, на котором, как они сказали, «всё и держалось». Сказали тужиться.. Но я была в очень возбуждённом состоянии и тужилась плохо. Саша, значительно успокоившись после благополучно закончившейся автогонки, очень меня поддерживал, говорил, что малыш сейчас вот-вот вылезет...
И он родился! Было больно, тяжело но этот миг настал!
В 23:40 6-го июля я услышала его «хрюканье» (он совсем не кричал, а лишь тихонько кряхтел).
Да, наш Ваня родился в ночь под праздник своего небесного покровителя. И это тоже огромная радость для нас. Святый Пророче и Предтече Господень Иоанне, моли Бога о младенце нашем! Слава тебе, Боже!
Голова Вани выходила вместе с ручкой вот почему было так больно последние час-два. Но всё забылось. Его положили на живот. «Ванечка, Ванюша, сыночек!» говорила я.
Пуповина отпульсировала, Саша её перерезал. Малыш ещё немного полежал у меня, затем его забрали на обработку. Плацента отошла почти сразу, без проблем. Минут через двадцать Ваня вернулся ко мне. Сначала он только лизал слегка соски, а ещё минут через 15-20 хорошо присосался.
3540 г, 54 см это для меня очень много. Маша была меньше. Разрывов почти не было. Слегка разорвался старый рубец на шейке (тот самый, который был «чреват приключениями»), и его сразу и что удивительно! почти безболезненно зашили. Минут через сорок нас перевезли во временную палату (роддом был переполнен и свободной платной палаты на тот момент не было). Саша вышел на крыльцо приёмного отделения поблагодарить и сообщить радостную новость Ире и ребятам.
Было уже около часа ночи. Они уехали. Миша, успевший к тому времени сгонять в соседнее Домодедово за кроваткой, сперва отвез домой Серёгу, оставалось подвезти Иру. Но тут ей вдруг позвонили, и он услышал нечто до боли знакомое: «Схватки? С каким интервалом? Дыши, дыши!» Похоже, в тот день ему предстояло стать трижды героем: он повез Иру к очередной рожающей... :-)
А мы остались втроём. Ночевали в палате предродового отделения, т.е. в том же коридоре, что и родблок. По выражению, одного из врачей, у них в ту ночь был просто «десант». И действительно, я слышала, как всю ночь почти непрерывно рожали. Ведь от возбуждения я так и не смогла заснуть. Ванюша же спал и сквозь сон периодически посасывал. В шесть утра я начала рассылать SMS-ки, а в девять звонить родным и близким друзьям&
Вот так фактически домашние роды счастливо закончились в роддоме и началась наша новая жизнь с новым человеком Ванечкой!
В заключение добавлю, что благодаря родам по контракту, в роддоме у нас были очень хорошие условия: мы жили втроем в отдельной палате, прямо как в санатории. Так что для нас роды стали семейным праздником, и я думаю, что если бы все женщины могли рожать в таких условиях, как я, то рождаемость в нашей стране повысилась бы, наверное, раза в два.
Вера Песня
